Цвет волшебства

— Я имел в виду, ЧЕГО ИМЕННО ты божество? — уточнил Думминг.

— А я имел в виду, где торт, с которым ты должен был к нам прийти?

— Главный философ?

— Да, аркканцлер?

— Торт сейчас не главное.

— Но он ведь сам сказал…

— Твои ценные комментарии приняты на борт, главный философ. И будут вышвырнуты за оный немедленно по выходу из гавани. Эй, бог, не обращай на него внимания, продолжай.

Глаза божества уже метали молнии, обещая местных масштабов ураган, но потом бог вдруг как-то осел. Он бессильно опустился на ближайший валун.

— Мои угрозы просто смешны, правда? — мрачно спросил он. — И не надо меня утешать. Я сам всё понимаю. Я и в самом деле мог бы устроить вам тут легкую истерику с громом и молниями. Но какой в этом смысл? Дома потом всё равно отстраивают, а у людей на душе остается неприятный осадок. И сказать по правде, я в некотором роде атеист.

— Я тебя правильно понял? — переспросил Чудакулли. — Ты бог-атеист!

Бог обвёл взглядом лица собеседников.

— Знаю, знаю, — сказал он. — Не похоже, да? — Он погладил свою белую бороду. — Надо же, какая длинная отросла…

— Что, забыл сегодня побриться? — сочувственно предположил Чудакулли.

— Вообще-то, я хотел появиться перед вами в виде, который вы, люди, считаете божественным, — объяснил бог. — А длинная борода и ночная рубашка считаются в таких случаях непременными атрибутами. Неужели какая-то растительность на лице должна внушать почтение? Не говоря уже о ночной рубашке…

— Борода — это символ мудрости, — заметил Чудакулли.

— Так говорят, — уточнил Думминг, который, как ни пытался, так и не смог вырастить даже самую жидкую бородку.

— Мудрость: прозрение, знания, образование, — задумчиво перечислил бог. — А! То есть длинные волосы улучшают познавательные способности? Выступают в роли антенн?

— Никогда об этом не задумывался, — признался Чудакулли.

— Или борода должна расти по мере накопления мудрости?

— Не уверен, что в данном случае мы имеем дело с проявлением причинно-следственного закона, — произнёс Думминг.

— Боюсь, я не так хорошо ориентируюсь в ситуации, как хотелось бы, — печально откликнулся бог. — Откровенно говоря, в общем и целом религия мне противна. — Он тяжело вздохнул и от этого словно бы ещё уменьшился. — О, я стараюсь изо всех сил, но в иные дни всё как будто из рук валится… Прощу прощения, из моих дыхательных трубок, по-моему, истекает некая жидкость…

— Может, тебе высморкаться? — предложил Думминг.

— Как-как? — Бог с ужасом принялся оглядываться по сторонам.

— Ты просто берешь… Слушай, вот мой носовой платок, бери его, прикладывай к носу и… вроде как выдыхай прямо в него.

— Выдыхать? — повторил бог. — Любопытно. И какой странный белый лист.

— Это не лист, это носовой платок. Из хлопка, — объяснил Думминг. — Он не вырос… а сделан.

Думминг осекся. Он знал, что носовые платки делают, каким-то образом обрабатывая хлопок, и что-то смутно припоминал про ткацкие станки, но когда доходит до дела, всё сводится к посещению какой-нибудь лавки, куда приходишь и говоришь: «Дюжину белых двойных, пожалуйста, и сколько стоит вышить в уголках инициалы?»

— В смысле… создан? — Внезапно в голосе бога прозвучала подозрительность. — Вы что, тоже боги?

Рядом с его ногой из земли вырвался побег и принялся быстро расти.

— Нет, что ты, — замахал руками Думминг. — Надо просто… гм-м… взять хлопок, потом… потом, наверное, его отбивают специальным молотком… и носовой платок готов.

— А-а, понятно, вы существа, использующие орудия.

Бог слегка расслабился. Побег уже вымахал ему по пояс и дал почки, из которых пробивались листики.

Бог громогласно высморкался.

Волшебники сгрудились в кучку. Богов они, разумеется, не боялись, но всё же следовало принимать во внимание, что боги непредсказуемы и переменчивы, а посему лучше держаться от них подальше. И вообще, трудно по-настоящему бояться того, кто на глазах у тебя оглушительно сморкается.

— Ты и в самом деле местный бог? — недоверчиво спросил Чудакулли.

Бог вздохнул.

— Увы, — ответил он. — Я думал, это будет легко. Всего-то один островок. Но, может, стоит начать сначала? Сделать всё КАК ПОЛОЖЕНО. Потому что сейчас всё идёт из рук вон плохо.

На бойком растении распустился неприметный беленький цветочек.

— Начать сначала?

— Да. Знаешь, есть такая штука… божественность. — Бог махнул рукой в сторону Пупа. — Я раньше там работал, — признался он. — Обыкновенная божественная работа. Да ты, наверное, и сам в курсе: это когда лепишь людей из глины, обрезков ногтей и прочего в том же роде. А потом сидишь на вершине горы и швыряешь в них молнии. Хотя, должен признаться, — склонившись поближе, бог несколько понизил голос, — лишь немногие боги на такое способны.

— Правда? — зачарованно переспросил Чудакулли.