Цвет волшебства

— Ну что я могу на это сказать? — произнёс он. — У тебя одна из лучших тюремных камер для приговорённых к смертной казни. А уж я их повидал. — Заметив восхищённое сияние их глаз, он решил: раз удача повернулась к нему лицом, то и он должен сделать кому-нибудь хоть что-нибудь хорошее. — Э-э… И одна маленькая просьба. Личного характера. Не красьте эту камеру. Никогда. Ради меня.

— Будь спок. А, да, чуть не забыл. Тебе на память. — С этими словами караульный вручил ему маленький сверток в подарочной обертке. — Нам же она теперь не нужна, точняк?

Развернув бумагу, Ринсвинд обнаружил конопляную верёвку.

— У меня нет слов, — признался он. — Как трогательно с вашей стороны было об этом подумать. Я обязательно найду ей массу применений. А это что… БУТЕРБРОДЫ!

— Узнаешь эту коричневую липкую хрень? Это ж ты изобрёл! Короче, все парни её попробовали, чуть сначала не блеванули, а потом за добавкой прибежали. Ну, мы и попробовали сварганить что-то подобное сами, — восторженно поделился караульный. — Я подумываю, не открыть ли собственное дело. Ты не против?

— Будь спок. Чувствуй себя как дома.

— Зыкински!

Пока Ринсвинд смотрел уходящим стражникам вслед, на причале появился ещё один провожающий.

— Я слышал, вы отправляетесь домой, — сказал Билл Ринсвинд. — А может, останешься здесь? Я перемолвился словечком с твоим деканом. Он чертовски хорошо о тебе отзывался.

— Да? И что же он сказал?

— Что, если ты у меня будешь работать, мне крупно повезёт.

Ринсвинд окинул взглядом блестящий, умытый дождём город.

— Предложение почётное, — признал он. — И всё же… Не знаю… Всё это — солнце, море, прилив и песок — не мой климат. Но всё равно спасибо.

— Ты уверен?

— Ага.

Билл Ринсвинд протянул ему руку.

— Будь спок, — сказал он. — На праздник я пошлю тебе открытку и что-нибудь из одежды, которая мне всё равно мала. А теперь пора в университет. Весь персонал на крыше: заделывает течи…

Так всё и закончилось.

Ещё какое-то время Ринсвинд сидел, наблюдая за тем, как на борт взбираются последние пассажиры. В последний раз он посмотрел на набухшую от дождя гавань. Потом поднялся.

— Ну, идём, — позвал он.

Сундук следом за ним двинулся по мосткам. И уже очень скоро они плыли домой.

* * *

Шёл дождь.

Вода бурлила в древних речных руслах, а переполняя их, растекалась кружевом канавок и ручейков.

А потом опять шёл дождь.

Почти в самом центре последнего континента стояла гигантская прокалённая десятитысячелетним жаром красная гора. Ныне она исходила паром, и со склонов её низвергались водопады. А неподалеку от этой горы росло дерево, и в его ветвях сидел маленький голый мальчик. Компанию ему составляли три медведя, несколько опоссумов, а также бесчисленное количество попугаев и один верблюд.

Если не считать горы, мир состоял в основном из моря.

И кто-то шёл по этому морю вброд. Старик, несущий за плечами кожаный мешок.

По пояс в бурлящей воде, он остановился и поднял голову к небу.

Что-то приближалось. Облака вращались, скручиваясь, образовывая нечто вроде дымохода с серебристыми стенками, ведущего к синему небу. И был ещё звук — как будто взяли громовой раскат и размазали его по очень большой территории.

Появилась точка. Эта точка росла. Старик вскинул костлявую руку, и в ладонь ему с лёгким шлепком влетел деревянный овал на кожаном шнурке.

Дождь вдруг перестал.

Последние капли выбили мелодию, словно бы говоря: «Теперь мы знаем, где ты, и мы ещё вернёмся…»

Мальчик рассмеялся.

Старик обернулся на смех, увидел мальчика и тоже улыбнулся. Затолкав «ревунчика» за обмотанную вокруг пояса верёвочку, он достал из мешка бумеранг. Мальчик разинул рот: столь разноцветную штуковину он видел впервые.

Поглядывая краешком глаза в его сторону, дабы удостовериться, что зрители зачарованно затаили дыхание, старик пару раз подбросил и поймал бумеранг, а потом с силой метнул его.

Взлетев в небо, бумеранг стал набирать высоту — и набирал её очень-очень долго. Любой его собрат уже давно упал бы без сил на землю. К тому же, бумеранг увеличивался в размерах. Облака послушно расступались перед ним. И вдруг бумеранг замер, как будто его пришпилили к небу.

Подобно овцам, которые, стоит их выгнать на пастбище, сразу начинают разбредаться кто куда, облака помедлили чуть и двинулись в разные стороны. Дневной свет рассёк неподвижные воды. Бумеранг висел в небе, и мальчик подумал: надо бы изобрести название для этих необыкновенных переливчатых полос.

Потом он перевёл взгляд на воду и произнёс некое слово, которому научил его дедушка, который узнал это слово от СВОЕГО дедушки. Слово передавали из поколения в поколение, берегли тысячи лет до того самого момента, пока оно не понадобится.

И означало оно «запах после дождя».

Да, подумал мальчик, этого ждать стоило.