Цукерман освобожденный

— У нее роман. С марта. С Фиделем Кастро. Натан, только никому ни слова! Она хочет с ним расстаться, понимает, что будущего там нет. Она жалеет, что вообще пошла на это. Но он — человек, который не принимает отказов.

— И весь мир об этом знает.

— Его представитель при ООН звонил ей каждые пять минут с тех пор, как она приехала. А сегодня утром он явился к ней в отель и потребовал, чтобы она пошла с ним завтракать. А потом она позвонила мне, сказать, что уезжает, что вынуждена уехать. Ой, Натан, я чувствую себя виноватой.

— Не стоит, Мэри. Кеннеди не смог его остановить. Джонсон не смог его остановить. Никсон не стал его останавливать. И ты не смогла бы. И я.

— Вы так чудесно смотрелись вместе. Ты видел «Пост»?

— Я не выходил из примерочной.

— Это в колонке Леонарда Лайонса[17], о вас в «Элейн».

Днем позвонила мать, рассказала, что и по телевидению об этом было; собственно, она хотела узнать, неужели он действительно улетел в Ирландию, даже не позвонив попрощаться.

— Ну что ты, я бы обязательно позвонил, — уверил он ее.

— Значит, ты никуда не едешь?

— Нет.

— Би Вирт только что мне позвонила сказать, что слышала об этом по телевизору. Натан Цукерман улетел в Ирландию, в роскошное поместье Сезары О’Ши. Так сказали у Вирджинии Грэм[18]. Я даже не знала, что вы с ней дружите.

— На самом деле нет.

— Вот и я не поверила. Она же намного тебя старше.

— Вовсе нет, но дело не в этом.

— Старше, дорогой. Мы с папой видели Сезару О’Ши много лет назад, она монахиню играла.

— Послушницу. Она тогда была почти ребенком.

— Судя по газетам, она вовсе не была ребенком.

— Ну, может, и не была.

— Но у тебя все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь?

— Прекрасно. Как папа?

— Ему чуть получше. И я говорю это не для того, чтобы себя успокоить. Мистер Метц теперь ходит к нему каждый день, читает ему «Таймс». Говорит, что папа все понимает. Судя по тому, как он сердится, когда слышит имя Никсона.

— Так это же отлично!

— Но чтобы ты уехал, не позвонив, — я сказала Би, что этого быть не может. Натан ни за что не уехал бы так далеко, не сказав мне — вдруг, упаси Господь, мне нужно было бы с ним связаться насчет его отца.

— Так оно и есть.

— Но почему Вирджиния Грэм это сказала? Да еще по телевизору?

— Мам, наверное, кто-то ей наврал.

— Да? Но почему?

Уважаемый мистер Цукерман!

Уже несколько лет я планирую снять серию получасовых телефильмов под названием «День из жизни…». По формату — один в один как в древнегреческой трагедии — это рассказ о том, чем занимается час за часом какой-либо знаменитый человек, что дает интимный, личный взгляд на того, с кем зритель при обычном порядке вещей никогда не встретится. Моя компания «Реноунд продакшнз» имеет полное финансирование и готова приступить к первому фильму. Коротко говоря, это съемки полного дня, с завтрака до отхода ко сну, из жизни знаменитого человека, личность которого вызовет интерес у миллионов зрителей. Чтобы получился день без скучных мест, мы в среднем четыре дня снимаем полностью неотрепетированный материал.

Я выбрал в качестве первой знаменитости вас, поскольку полагаю, что любой ваш день будет таким интересным, каким мне представляется интересный день. К тому же публику живо интересуете вы и ваша жизнь «за кулисами». Полагаю, все будут рады увидеть откровенный рассказ о вас за работой и на отдыхе. Предполагаю, что подобный фильм способствует вашей карьере — равно как и моей.

Прошу вас, дайте знать, как вы относитесь к моему предложению, и, если мы договоримся, я пришлю парочку журналистов, которые проведут подготовительную работу.

Искренне ваш,

Гэри Уайман,

президент

Уважаемый мистер Уайман!