Цугцванг

Так мы просидели часа два. В тишине. На самом деле времени может прошло больше, не уверен. Когда я доставал вторую бутылку, посмотрел на часы, было около половины четвертого. К слову, к этому моменту я чувствовал себя куда лучше. Озноб прошел. И нужда в алкоголе частично утратилась.

Проснулся в двенадцать. Голова раскалывалась, в ушах стоял звон. Я начал вертеться, пытаться поднятья, принять хотя бы полусидячее положение. И удалось. На столике стоял стакан с водой и таблетка. Это заботливый жест? Рядом стоял стакан Таси, но ее самой я не наблюдал. Уже хотел искать и начать с кабинета, но, будто прочитав мои мысли, она вышла из ванны, поправляя платье.

– Доброе утро, – она это сказала так ласково, что на моем высохшем шершавом языке почувствовался мед. – Выпей, немного, но полегчает.

Она подошла к большому зеркалу и перед ним поправляла остатки прически, в итоге, расчесала волосы и собрала высокий хвост. Достала из сумки гигиеническую помаду. Все она делала так легко, настолько женственными были ее движения, мне даже показалось, что с каким-то эротическим подтекстом, я даже забыл запить таблетку водой, пока во рту не появился противный привкус.

Тася еще кружила по квартире, ничего не говоря.

На полу валялись джинсы, на спинке – скомканная футболка. Я натянул на себя плед и еще внимательнее следил за Тасей. Она молча собиралась.

Она сейчас уйдет? Просто уйдет? Ну может это и к лучшему. Я быстро натянул джинсы и пошел в коридор, где она уже надевала куртку.

Я ничего не понимал. Смотрел, как она застегивала молнию, в зеркале поправляла шарф, перевязывала его повторно, включала телефон, что-то проверяла, видимо вызывала такси, убрала телефон в карман, дежурно мне улыбалась; смотрел, как открывала дверь и вызывала лифт. Смотрел и ничего не понимал.

Вернувшись обратно в гостиную, я осмотрел диванные подушки, что валялись на полу, журнальный столик, что небрежно отодвинут в сторону, лежащую пустую бутылку из-под рома и вторую, стоящую на столике. В ней отсутствовало лишь немного жидкости. Рядом два бокала: один пустой, второй нетронутый. Это Таси. Она так и не притронулась к нему за всю ночь.

Я сел на диван, запрокинул голову и закрыл глаза. Все очевидно, но ничего не понятно. Я переспал с Тасей. Но в какой момент мне пришло это в голову?

Глава 4. Роза с тремя шипами.

4 апреля, суббота

Пополнился Список.

Все пошло не по плану.

Я знал, что каждую субботу Трельбицкий заканчивает свою учебу в три часа по полудню, у главного входа встречается со знакомым, они идут в сторону общежитий, там переодеваются и – в лес через дорогу, и в течении двух–двух часов с половиной бегают. После возвращаются, около часа сидят в общежитии, а потом Трельбицкий спешит на остановку, чтобы успеть на последний автобус. Поэтому я, взяв с собой термос чая, сидел в машине с самого утра, дожидаясь назначенного времени. Тихо была включена аудиокнига с очередным французским романом, который я должен прочитать к предстоящему экзамену. Но самому браться за книгу было бы большой тратой времени. В свободное время я одолел немецкий романтизм, на половину изучил английскую литературу, а вот французская не шла. Поэтому решил слушать. Что-то я должен запомнить.

Моя игра в снайпера потерпела фиаско. Я так долго выбирал удобное местечко, ракурс, чтобы в парке прикончить Трельбицкого, но как назло ни одна душа, кроме него самого там не появилась. А мне нужны свидетели. Без зрителей было бы глупо выпускать пулю. Поэтому и решил перенести все на несколько часов попозже, пришить его во время пробежки.

И я вышел из машины, обошел ее, сел на капот и разминал руки. Сидеть несколько часов в машине – это очень мучительное наказание, особенно когда не можешь отвлечься на что-то другое, а продолжаешь статично сидеть и пристально следить за главными дверьми университета. И ждать.

– Максим!

Я вздрогнул, не ожидая услышать чего-то подобного, но через секунду понял, что слух меня не обманывает. Ровно так же, как и мои глаза. Ко мне с противоположного конца здания бежал Трельбицкий, махая руками.

Сказать, что я был в шоке и на мгновение потерялся во времени, это ничего не сказать. Что он тут делает, если у него вовсю сейчас идут занятия?

– Максим! – он подбежал, дыхание было чуть сбито. – Привет. Я – Миша. Мы виделись на Машином дне рождения, помнишь? Неделю назад.

– Помню.

– Слушай, ты мне не поможешь?

Я замешкал с ответом.

– Максим, пожалуйста. Там не долго.