Цитатник бегемота

Профессор с силой потер лицо, опустил руки и некоторое время постоял с закрытыми глазами: потом открыл их и посмотрел на Кляйна. Взгляд его прояснился.

- В Библии сказано, - сказал он довольно спокойно, хотя и несколько придушенным голосом, - что когда Иисус Навин готовился штурмовать Иерихон, то в окрестностях города он встретил ангела Божьего... Мы только что видели это.

- Хорошо, - невозмутимо произнес Кляйн. - Следующие наши действия?..

Профессор хотел было что-то сказать, как внезапно послышался шум и треск, и из-за густых зарослей кустарник вылетел десяток вооруженных всадников. На долю секунд приостановившись, конные ринулись на чужаков.

Профессор слегка встревожился.

- Это городская стража! - крикнул он.

- Всем стоять на месте! Поднять руки! Атакуем по моей команде!.. негромко, но очень слышно приказал Кляйн не дрогнув ни одним мускулом лица.

Несколько секунд - и всадники окружили пришельцев угрожающе наставив на них короткие копья. Немцы спокойно стояли, подняв руки. Кляйн сделал шаг вперед.

Всадник в малиновом одеянии и с толстой золотой цепью на груди - видимо, начальник стражников, - что-то угрожающе пробурчал и занес свое копье над головой оберштурмбаннфюрера.

Кляйн совершенно бесстрастно наблюдал, как наконечник копья, блеснув на солнце, стал опускаться, целясь ему прямо в грудь. Выждав мгновение, он сделал быстрый шаг вперед и в сторону, поднырнул под руку противника, схватился за древко и дернул копье к себе. Не ожидавший этого всадник потерял равновесие и свалился с лошади.

- Бей!.. - крикнул Кляйн, вырывая копье из рук иерихонца и вонзая его в грудь лежащего.

Иван, не мешкая, схватил за ногу ближайшего всадника, рывком сдернул его с лошади и повалил на землю. Стражник ничего не успел понять, как Иван сорвал с его пояса короткий меч и перерезал ему горло.

Все было кончено за полминуты. Не ожидавшие такого решительного и жестокого нападения иерихонцы не могли оказать достойного сопротивления и были моментально все убиты. Только один всадник, соображавший быстрее других, ударил тупым концом копья чуть промешкавшего немца, поднял лошадь на дыбы и попытался ускакать. Но и ему не суждено было уйти: один из эсэсовцев подхватил копье и бросил его с такой силой, что оно пробило стражника насквозь, попав ему в спину и выйдя из груди.

Пока добивали раненых и ловили лошадей, Кляйн, вытирая меч о траву, считал трупы.

- Один, два... десять... двенадцать. Лошадей должно хватить на всех. Отлично.

- Что - "отлично"? - брюзгливо спросил стоявший поодаль профессор. - Экий вы, право, мясник, оберштурмбаннфюрер...

- А что такое? - надменно спросил Кляйн, повернувшись к нему.

-А то такое... Это же был архангел Михаил... он дал Иисусу его часть талисмана, а мы... вы тут...

- Подумаешь, - протянул Кляйн презрительно. - Ну, убили дюжину евреев... или это были не евреи?.. а, все равно - семиты... ну и что?

- А то, - продолжал брюзжать профессор, - что убили бы кого-нибудь не того... рядом с таким местом... и костей бы потом не собрали. Думать надо иногда, кого можно убивать, а кого нет! Вот из-за таких, как вы, великий рейх в конце концов и...

Он оборвал себя и махнул рукой.

Иван с изрядной долей удивления посмотрел на профессора. Какие, однако, странные сентенции...

Кляйну профессорова речь тоже не очень понравилась - хоть и по другому, очевидно, поводу.

- Хватит болтать, профессор, - сказал он высокомерно. - Лучше давайте подумаем, что нам делать дальше.

Фон Кугельсдорф недовольно покрутил головой и посмотрел на город.

- Теперь уже понятно, что делать, - сказал он раздраженно. - Переодеваемся в одежду стражников и едем в город. Там продадим лошадей и...

- Подождите, - остановил его Кляйн. - Вы слышите?

-Что?

- Какой-то шум... Что это еще такое?

Иван и остальные повернули головы туда, где за невысокими холмами слышался словно бы грохот морского прибоя. Мерный и пока еще далекий, он становился все явственнее.

- А пойдемте-ка посмотрим, - сказал Иван.

- Да-да, - заторопился вдруг профессор. - Я совсем забыл... Но, может быть, еще не поздно...

Все почти бегом стали взбираться на ближайший пригорок.

Иван успел первым и остановился как вкопанный. Горизонт вдали вспучился темно-серой массой, волнуясь и поблескивая на солнце пенными искрами. Нестройный гул доносился издалека: он был очень низкий, непонятный и угрожающий. Земля под ногами - или это только показалось? - начала подрагивать.

- Что это? - спросил кто-то со страхом. Иван удивленно повернул голову: до сих пор он воспринимал рядовых эсэсовцев как оловянных солдатиков, как пушечное мясо: .оказалось, однако, что они умеют даже говорить.

- Это они, - сказал профессор, и Иван посмотрел на него.

Фон Кугельсдорф стоял и смотрел, прикрывшись рукой от солнца, на оживающую равнину.

- Это войско сынов Израилевых, - медленно произнес профессор, а Иван, совершенно неожиданно для себя, добавил:

- "И было их числом около сорока тысяч, и перешли они перед Господом на равнины Иерихона, чтобы сразиться..."