Цирк приехал!

На дне пустого ящика лежал скомканный полосатый мешок и тюремный халат. Сургучная печать была цела. Там же валялись кандалы. Зрители были поражены. Коля Плодухин, достав из ящика кандалы и халат, развел в недоумении руками.

— Я здесь! Алле! — крикнула появившаяся среди зрителей толстуха.

Вместо халата на ней было красное бархатное платье, все в драгоценных камнях.

И все-таки Борьке больше всего понравились клоуны. Белый клоун с напудренным лицом, одной черной бровью и ярко-красными ушами был одет в балдахин, расшитый блестками. Рыжий, в котором Борька без труда, несмотря на приклеенный большой курносый нос и лохматый парик, узнал дядю Доната, был в клетчатых засученных широких штанах, огромных ботинках и нескладном, с чужого плеча, пиджаке.

— Ха-ха-ха! — смеялся белый.

— Ты что, с ума соскочил? — спросил дядя Донат.

— Нет! Я просто вспомнил одну веселую загадку.

— Какую?

— А вот отгадай! У Ноя было три сына: Сим, Хам и Иафет. Кто был их отец?

— А я почем знаю?

— Подумай! У Ноя было три сына. Кто был их отец?

— Понятия не имею!

— Ну, вот тебе пример. У нашего барабанщика, — указал белый на оркестр, — есть три дочери: Вера, Надежда и Любовь. Кто их отец?

— Не знаю…

— Ну как не знаешь? Барабанщик.

— Правильно, барабанщик! — захохотал дядя Донат. — Как это я раньше не догадался! Ха-ха-ха!

— Ну, а теперь скажи, если у Ноя было три сына: Сим, Хам и Иафет — кто был их отец?

— Знаю! — снова захохотал рыжий. — Барабанщик!

Борька зашелся от смеха. Кепка его съехала набок.

— Хочешь, я угощу тебя шоколадом? — спросил у рыжего белый.

— Я не люблю шоколад! Я люблю манную кашу!

— Манной каши у меня нет, а вот печеньем угостить могу!

— А откуда оно у тебя?

— Я сейчас его испеку! Дайте сюда мою кухмистерскую!

На манеж вынесли столик, на котором лежали мука, сахар, яйца и другие продукты. Не было только кастрюли.

— В чем же ты будешь печь печенье? — удивился рыжий.

— В любой шляпе.

Рыжий поспешно спрятал свою шляпу за спину. Белый направился в зрительный зал, где ему охотно одолжили шляпу. Клоун вылил в неё два яйца, насыпал муки, добавил сахару и зажег свечу. Подержав шляпу над свечой, не переставая помешивать в ней палочкой, белый сказал: «Готово!» — и высыпал из шляпы на поднос целую горку печенья.

Шляпу вернули хозяину. Печеньем угостили зрителей. Борька с Власом печенья не получили и очень позавидовали Леше и Нине, которым досталось по штучке.

Белого срочно вызвали к телефону, и он ушел, запретив рыжему трогать кухмистерскую. Но рыжий заявил:

— Уважаемая публика! Я тоже умею жарить печенье! Я истеку целый пуд и угощу каждого! Дайте мне шляпу!

Все побоялись дать шляпу рыжему, а Борька не побоялся.

— Вот вам кепка, возьмите, дяденька! — крикнул он.

Рыжий взял Борькину кепку, уронил её на пол, быстро нагнулся за ней и поднял. В руках клоуна была уже не Борькина кепка, а другая, очень похожая.

Глаза Борьки и клоуна встретились. Клоун понял, что он неловко подменил кепку и что Борька заметил подмену. В первое мгновение Борька хотел крикнуть: «Так нечестно, дяденька, вы подменили кепку», но, увидев рядом глаза клоуна, ставшие на миг очень серьезными, передумал и чуть сощурился: «Не волнуйтесь, дяденька, не выдам!»

Клоун понял Борьку. Глаза его снова стали веселыми и озорными.

— Спасибо тебе за кепку, мальчик! — громко сказал дядя Донат и, подмигнув Борьке, перешагнул через барьер на манеж.

Никто ничего не заметил.

— Тра-ли-ля-ля! Тра-ли-ля-ля! — беззаботно напевал рыжий, выливая в кепку яйца.

Он швырнул в кепку и скорлупу:

— Вкуснее будет! Цирк хохотал.

Рыжий сыпал в кепку муку, сахар, соль, перец, горчицу — Борька смеялся вместе с остальными, но вдруг понял, что не имеет права смеяться. «Я же подведу артиста. Если бы это была моя кепка, я бы не смеялся, наверное…»

— Что вы делаете? — завопил Борька, скорчив обиженную физиономию.

Клоун посмотрел на него с благодарностью: «Так, так, молодец! Помогай мне, помогай!» — и громко крикнул:

— Как — что делаю? Печенье пеку!

Подбежав к барьеру, рыжий захватил несколько пригоршней опилок и швырнул их в кепку. Потом налил в неё из ведра воды и стал размешивать граблями.

— Отдайте мою кепку! — вскочил с места Борька. «Молодец, молодец, так, так!» — прочел он во взгляде артиста.

Клоун крикнул:

— Не волнуйся, милый мальчик, сейчас печенье будет готово! Отнесешь его бабушке и прапрабабушке!

Рыжий поднял кепку над свечой и, подержав немного над пламенем, перевернул. На поднос вылилось грязное месиво. Люди стонали от смеха.

«А что, если выбежать к клоуну и отнять кепку? — осенило Борьку. — Ещё смешнее получиться может…»

— Отдайте кепку! — крикнул Борька.

Рыжий с интересом наблюдал за Борькой. Тот осмелел и, перескочив через барьер, выбежал на манеж.

Цирк снова застонал от смеха. Из-за бархатного занавеса выскочили артисты. Такого ещё никогда не было.

— Отдайте кепку! — как поросенок завизжал Борька.