Цирк

- Не совсем так. В Крау у нас, как говорится, есть свой человек. Не американец, а местный. Он был осужден на 15 лет по какому-то пустяковому политическому делу, прошел, назовем это очищением, в течение нескольких лет, и его выпустили из здания. К режиму, центру и к тем, кто там работает, он воспылал глубокой ненавистью. Он упал в наши руки, как спелое яблочко с дерева. Он все еще выпивает со стражниками Лабиана и имеет возможность держать нас в курсе дела. Прошло уже четыре года, как его освободили, но стражники все еще помнят и уважают его. Они свободно болтают при нем, особенно когда он угощает их выпивкой. Деньгами мы его обеспечиваем.

- Хорошее занятие.

- Как и весь шпионаж и контршпионаж. Здесь не до романтики.

- Проблема все еще остается. Может удастся найти приемлемое решение, не знаю. Вы разговаривали об этом с Марией?

- Нет. Времени еще достаточно. Чем меньше людей знает...

- Я хотел бы поговорить с ней сегодня вечером, не возражаете?

- Три головы лучше двух. Не очень-то приятный для вас комплимент.

- Да, это так. Я не могу позволить, чтобы вы слишком явно были вовлечены во все, что делаю. Вы координатор, единственный человек, который знает, что в действительности происходит - я все еще не верю в то, что вы сообщили мне все, что я обязан знать, но теперь это не кажется мне столь важным. Кроме того, я ведь усиленно ухаживаю за молоденькой девушкой - и хотя это было предписано мне инструкцией, я не нахожу эту задачу слишком неприятной - люди привыкли видеть нас вместе.

Харпер беззлобно улыбнулся.

- Они также привыкли видеть крутящегося вокруг нее Генри.

- Я вызову его на дуэль где-нибудь в Европе. А от Марии мне нужна активная помощь, но об этом - потом. Нет смысла обсуждать с вами, пока у меня ничего нет.

- Понятно. Когда?

- После обеда.

- Где? Здесь?

- Нет. Мой доктор может зайти и осмотреть меня, но ее могут засечь. а мне бы этого не хотелось.

- Тогда я предлагаю ее каюту.

Бруно подумал и согласился:

- Хорошо.

Перед обедом Бруно зашел в буфет и нашел там Марию. Подсев к ней, он заказал стакан сока.

- Это невероятно. Мария Хопкинс сидит одна!

- А кто в этом виноват? - сурово спросила она.

- Конечно, не я.

- Здесь полно мужчин, горящих желанием угостить меня и немного поболтать. Но, увы, я чумная. В любой момент может войти великий Бруно, она немного подумала и добавила: - Или Генри, что еще хуже, и не только потому, что он свет и радость сердца своего дядюшки - неплохо вспомнить, что его дядюшка большой босс - он также умеет пугающе жмуриться. Единственный, кто не обращает на это внимания - ваш громадный друг. Вы знаете, что он называет меня вашей любимой?

- А это так? Как говорится, вопрос ребром, - она молча прореагировала на его реплику. - А где же мой соперник на руку любимой сейчас? Я совсем недавно разговаривал о нем с доктором Харпером. Генри и я будем драться на дуэли, как только доберемся до Карпат. Приглашаю вас посмотреть. В конце концов, из-за вас же!

- О, успокойтесь, - она долго смотрела на него, затем широко улыбнулась и непроизвольно положила свою руку на его ладонь. - А какой мужской эквивалент слова "возлюбленная"?

- Его нет, а если бы и был, не думаю, что мне его было бы приятно услышать. Так где Генри?

- Следит, - она как-то инстинктивно понизила голос. - Я думаю, что он наблюдает кое за кем. Последние два дня он тратит массу времени, следя за кем-то, кто, как он считает, следит за мной.

- Удивительно, но Бруно это не позабавило.

- Почему вы не сообщили мне об этом раньше?

- Не сочла это важным, не приняла всерьез.

- Не приняли? А сейчас?

- Не совсем уверена.

- А почему кто-то должен за вами следить?

- Этого я не знаю.

- Доктору Харперу не говорили?

- Нет, потому что нечего сказать. Я не желаю, чтобы надо мной смеялись. Думаю, что доктор все-таки оберегает меня. Мне бы не хотелось, чтобы он считал меня большей простофилей, чем я есть.

- Кто же все-таки за вами следит?

- Барри. Каютный стюард. Невысокий мужчина, узколицый, очень бледный, узкие глазки и маленькие черные усики.

- Я его видел. Это ваш Стюард?

- Мистера Ринфилда.

Бруно на мгновение задумался, а потом как-то потерял интерес к теме. Он поднял стакан и произнес:

- Хотелось бы видеть вас после обеда в вашей каюте, если не возражаете.

Она подняла свой бокал и улыбнулась.

- Хорошо.

После обеда они направились вместе, не делая из этого секрета. Это было естественно и ни у кого не вызывало удивления.

Через минуту после их ухода появился Генри и тут же удалился в противоположную дверь столовой. Он быстро перешел на другую сторону и добрался до кают. Бруно и Мария находились в 50 футах впереди. Генри прошел вперед и спрятался в тени.