Циклон с востока

Случай подвернулся уже на следующий день, когда группа остановилась на отдых днем. Сосновский сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, и делал вид, что дремлет. Ему хотелось поговорить с Настей, но он понимал, что слишком частые контакты вызовут подозрения со стороны командира, которым был, как он узнал, полковник Икэда. Надо разыгрывать сомнения, тревогу за свое будущее или будущее своего движения. Вообще-то он шел на встречу со своими товарищами, когда попал к японцам. Вполне закономерно, что он сидит и переживает. Ведь его товарищи не знают, куда он пропал, и могут вообще думать, что Михаил попал в руки НКВД.

Сквозь неплотно сжатые веки он следил за движением в лагере. Бросалось в глаза, что японцы или слишком плохо подготовлены, или расслабились, считая себя в безопасности. Два караульных, торчавших чуть поодаль от лагеря и наблюдавших за окрестностями, откровенно зевали. И когда Сосновский почувствовал движение справа от себя, именно почувствовал, а не увидел, он сразу напрягся. Зверь, человек? Нет, зверь не подойдет так близко, если только не собирается напасть. Но какой зверь решится нападать на такую толпу людей.

Очень медленно Михаил стал поворачивать голову. И когда он повернул ее, то, к своему удивлению, никого и ничего подозрительного не увидел. Он не стал торопиться с выводами, ведь что-то же привлекло его внимание. Прищурившись, Сосновский терпеливо ждал и наконец опять уловил движение. Человек. В белой накидке с капюшоном. Кто это мог быть? Скорее всего, охотник. Если это сотрудник НКВД, который выследил группу, он не станет так близко подходить. Да кто умеет так неслышно, незаметно подкрадываться? Только местные охотники в десятом поколении, которые сливаются с природой воедино. Да, кажется это эвенк.

Решение пришло в голову молниеносно. Пользуясь тем, что на него никто не смотрит, Сосновский вытащил из кармана блокнот, карандаш и стал писать записку. Рисковал он сильно, но иного выхода не было.

Передайте срочно в НКВД, что это группа японских диверсантов, врагов. Цель неизвестна. В их лагере двое своих. Если поняли, дайте знать криком совы. Сосновский.

Попади сейчас записка к японцам, и смертный приговор Михаилу обеспечен. Возможно, он и подведет Настю, но не хотелось рисковать ею, когда бойцы частей НКВД окружат группу и начнут стрелять. И вообще, возможно, что это единственный способ дать знать о себе и японцах. Другого такого случая, возможно, и не представится. Скомкав записку, он продолжил сидеть и рисовать в блокноте. Так, мелкие зарисовки пейзажей. Сопки, сосны, снег, замерзшая река. Потом небрежно бросил блокнот на свои перчатки, лежавшие рядом на снегу, и ленивым шагом пошел к краю полянки, делая вид, что хочет помочиться.

Охотник замер, опустив лицо в снег, когда Михаил проходил мимо него. Сосновский уронил комок бумаги возле головы охотника и прошел на несколько метров дальше. На него стали посматривать японцы, но, убедившись, что пленник справляет малую нужду, отвернулись. Вернувшись к тому месту, где он оставил перчатки и блокнот, Сосновский убедился, что блокнот кто-то брал. Видимо, смотрели, что он там писал или рисовал. Через полчаса закипел котелок с едой, Михаил поднялся и бросил взгляд направо. Охотника там не было.

Отряд построился. Впереди двинулись двое разведчиков, за ними полковник Икэда с двумя бойцами, потом Настя и Сосновский, следом буквально по пятам остальная группа и двое замыкающих чуть поодаль. Сзади справа в тишине тайги вдруг заухала сова. Японцы не подали вида, что их заинтересовал этот звук. Только Настя тихо сказала: «Странно. Несколько дней я вообще не слышала птиц».

— Хороший знак, — улыбнулся Сосновский.

Настя внимательно посмотрела на него, но промолчала. Михаил думал, что все получилось, что теперь только вопрос времени. Но примерно через час Икэда остановил группу, развернул карту. Что-то обсудив с одним из своих подчиненных, он взмахнул рукой, и группа снова пошла, но теперь, как догадался Михаил, они стали забирать больше на восток. К концу дня стало ясно, что японцы теперь идут на юг. Вот это номер. Значит, его записка не сработает. Охотник пойдет докладывать, группу будут ждать в том направлении, куда она двигалась, а она изменила направление движения на двести сорок градусов. Значит, ее потеряют. Хитер полковник. Все предусмотрел. Даже то, что его могли выследить и определить направление маршрута. Скорее всего, он не первый раз меняет направление.