Цикличность

Изувеченное тело мужчины воняло на весь квартал. Запах был мне хорошо знаком – Терриальская водка в едкой смеси с мочой и потом. Ужасное, тошнотворное сочетание. Терриальская водка – крепкое, горькое и вырубающее любого пойло. Такую водку пили бочками в тавернах, что целым рядом покошенных дверей открываются в портовый квартал Терриала. Запах возрождал в памяти давно минувшие дни.

Я вспомнил жалких пьянчуг, что валялись прямо у дверей таверн и жутко смердели. «Зелье забвчивости» – так звали эту водку те мои сослуживцы, что родились на западе.

На западе мужчины, уделом которых был тяжелый труд, любили этот напиток. Но в Столице его запах говорил о том, что человек докатился до самого дна. Такую водку здесь подавали с заднего хода таверны. Там, на грязном дворе, залитом помоями, собирались страждущие и, собирая в одну кучу свои жалкие накопления ждали, когда из двери покажется хозяйка и отдаст в их трясущиеся руки склянку с вонючим пойлом.

Мертвец с самого дна. Человек, которому Арвальд обещал плату за плевое дело, а затем убил. А ведь я уже начал было думать, что он хороший человек. Что ж, еще одна невинная жертва в борьбе с «белыми». Их становится слишком много. Слишком много тех, кто умирает во имя благой цели, но не понимает этого. Это беспокоит меня.

Во внутреннем кармане замызганного кафтана мы нашли небольшую металлическую стрелу. А значит, Арвальд обвел нас вокруг пальца, но свою работу выполнил безупречно. После того, как я нашел то, что искал, я распорядился скинуть тело в ручей, протекавший неподалеку. Солдаты бросили жребий, так как никто не хотел тащить смердящие останки бедняги до воды. Не повезло довольно крупному, молодому парню. Но и его сил хватило только на то, чтобы вынести тело из здания, затем его вырвало на мостовую. Дальнейший путь до ручья он тащил тело волоком по мостовой. Тело оставляло на мостовой кровавый след, лицо бедолаги от ударов о булыжники стало и вовсе неузнаваемым. Его вряд ли хватятся, и мы никогда не узнаем его имени. Ведь если подумать, то именно он принес нам то, что перевернет мир. После этого неприятного случая, я распустил наемников по домам, их услуги больше не требовались.

Мерзкая ситуация, но дело сделано. Конечно, я хотел бы, чтобы сегодня ничья жизнь не оборвалась раньше отведённого срока. Но контролировать все не в моих силах.

– Погиб еще один невинный человек. Но дело сделано…

– Ха-ха-ха! – Весело рассмеялась пустота рядом со мной.

– Что-то не так? – иногда Ольберт меня немного пугал.

– Нет, я просто… Рад, что наше предприятие оказалось таким успешным. – Сквозь смех сказал Ольберт.

– А что насчет противоядия? Вдруг Арвальд все же заболел Хворью.

– Нет, я сопровождал его на протяжении всего пути, противоядие работает. Осталось лишь спрятать его в правильном месте для следующих поколений.

– Да, надо утаить ото всех лекарство от Хвори… Знаете, я не уверен.

– Не уверен в том, что стоит все делать именно так, как мы делаем?

– Верно. Я четко осознаю что делаю. Понимаю, зачем и почему. Но уже не один десяток людей сгинули из-за нас. Они не лишились души, они переродятся. И от этого мне особенно тошно. Они будут невинными, беззащитными детишками, в том мире, что мы строим.

– Мисса, друг мой, цикл подходит к концу. Так было не раз и не два. То, что кажется вам жестоким, на самом деле не более чем необходимость. Тяжелые времена всегда рождают сильных людей. Им придется возрождать мир, а значит, некогда будет ругать свою судьбу.

– Я понимаю. Но все равно сомневаюсь.

– Это правильно. Каждый из многих тысяч людей, что готовит окончание цикла, сомневается.

– Я боюсь за судьбу этого мира.

– Вы не знаете мир дальше Граничного моря. Вы не представляете себе равнины за пустыней на востоке. А ведь там тоже живут люди. У них другие глаза, их кожа другого цвета, но они есть. Они тоже могли стать сильными, могли объединиться и попытаться создать дивный мир, но они побоялись. Ныне они деградировали и практически вымерли. Только у вас еще оставалась воля к исследованию, к развитию. Но теперь и она угасла. Она всегда угасает, люди, полные надежд, останавливаются и выбирают покой. Мы лишь делаем то, что нужно этому миру.

– Как это было? Я имею в виду, каковыми были последние дни того мира?

– Мы всегда лишь катализатор. Мы подталкиваем мир к пропасти, дальше все происходит само собой. В прошлый раз мир был уничтожен человеком, что нажал на одну единственную кнопку.

– Он был «белым»?

– Нет, в предыдущем цикле люди так и не постигли чудеса. Они были материалистами и глубоко изучили саму структуру мира. Для них не было морей, которые невозможно переплыть и гор, через которые невозможно перейти. После разрушительной войны, которая произошла из-за одного маленького, неполноценного человека, люди еще больше углубились в изучение себя и окружающего мира. Но с тех пор они делали это лишь в целях поиска нового оружия.

– «Биология»? Они придумали ее?

– Они не могли придумать ее, они лишь изучили окружающую нас природу и подглядели у нее этот жуткий яд.

– И этот яд убил их?