Цикл

– Почему нет? Вспомните, что вы видели за последние два дня. Сможете дать всему разумное объяснение? Что, если мы взяли инопланетный разум, изменили его таким образом, чтобы он мог манипулировать нами и паразитировать на нас, а затем в качестве бонуса предоставили ему доступ не только к зараженным, но и к коллективному разуму нашего вида? Программа Оракула взаимодействовала бы с гораздо более сложной версией Интернета, к которой был бы доступ у любого гражданского. Я не знаю, способен ли этот инопланетный организм общаться, но он определенно эволюционировал за короткое время с момента начала тестирования и будет продолжать.

– Ну, то есть он будет знать все то тупое дерьмо, которое мы, по нашему мнению, знаем. И что с того?

– В Оракул мы вложили все имеющиеся данные. Кто знает, чему он сам может научиться. Нельзя отрицать, что он может быть таким же умным, как и мы. И если в деле и правда замешан инопланетный вид, то в какой-то момент он просто должен освоить межгалактические путешествия. И что тогда помешает ему снова куда-то улететь?

– О боже…

– Да. Так что даже если уповать на гибель Солнечной системы или ее поглощение каким-нибудь красным гигантом – оба варианта, кстати, произойдут в очень далеком, непостижимом для нас будущем, – это не спасет нас от оккупации этим существом. Все человечество, наше сознание, физические тела и существование сплетутся с Оракулом в вечных мучениях до скончания Вселенной.

Эммет потерял самообладание.

– Вы что, все под кайфом? Мою заначку кокса нашли? Рассказываете мне тут, что какой-то сломанный айфон-мутант вот-вот низвергнет нас в ад. Я такой херни не слышал даже от тех сумасшедших, которые звонят в «Ночного Стража». Успокойтесь, ребят, или я…

Но никто в машине так и не узнал, что Эммет собирался сделать. Его угрозу прервала Тони: она поднялась за водителем, затем обвила руками его сиденье и одним быстрым движением ударила отверткой так сильно, что та вошла Эммету в рот, проколола горло и вышла из задней части шеи.

Затем Тони продолжила тянуть отвертку на себя, и ее рука вошла в рот Эммета, чтобы сломать сопротивление позвонков.

Крестообразный кончик скользнул из тела в подголовник, но остановился в нескольких дюймах от затуманенных ярко-голубых глаз Тони.

Насаженный на инструмент, Эммет закричал, чем Тони и воспользовалась, схватив его за щеки и потянув, чтобы обнажить его окровавленные зубы, и они непроизвольно застучали по пластиковой ручке, торчащей из лица.

Его руки хлопнули по рулю. Ноги одеревенели, вдавливая педаль газа в пол.

– Брюэр! – крикнула Люси. – Подними его ногу. Хватайся за руль!

Брюэр, позабыв про пистолет, бросился исполнять. Люси схватила оружие, удивившись его весу. Она повернулась на сиденье, держа палец на спусковом крючке.

Люси заметила почерневший и посиневший кончик большого пальца Тони – как раз там, где Оракул на шее Марисоль укусил ее. Тони продолжала тянуть кожу Эммета, пытаясь поднести поврежденный палец к глазу.

«Место укуса жжет».

О нет.

Иуда успел отодвинуться от нее и заткнуть уши. Он знал, что будет дальше, и Люси тоже знала.

Тони посмотрела на дуло пистолета и улыбнулась.

Прости, Тони.

Люси нажала на спусковой крючок.

Точного выстрела не вышло. Сильная отдача сбила Люси прицел, и ствол сместился ниже. В щеке Тони образовалась идеально круглая дыра, а потом Люси услышала взрыв, от которого у нее зазвенело в ушах. Она не видела, как выходила пуля, но заметила осколок черепа, повисший на лоскуте скальпа над ухом Тони. Изо рта хлынул поток крови, а затем ее голова упала вперед. Крошечная струйка дыма поднималась из отверстия в затылке. Тони застонала раз, закашлялась кровью и перестала двигаться.

Эммет еще трепыхался, но позвоночник был поврежден. Его руки лежали на коленях и бестолково подергивались. Несмотря на звон в ушах после выстрела, Люси слышала, как его дыхание вырывается из раны на горле.

Брюэру наконец удалось нажать ногой на педаль тормоза, но у него не было ни возможности, ни времени переключиться на другую передачу. «Кадиллак» затормозил, накренился и заглох.

На мгновение все в машине замерли – если не считать непроизвольных спазмов Эммета.

Затем Тони, находившаяся в жутких предсмертных муках, начала двигаться. По голове и плечам прошла мелкая дрожь, и Люси и Иуда поняли, что в ней еще осталось нечто живое, и оно, чувствуя, что хозяин погиб, готово покинуть дом.

Кровь заливала рану на голове, но было видно, как что-то пульсирует у Тони над лопатками.

Иуда сказал:

– Господи, господи, выпусти меня, Стив. Она заражена. Он выходит из ее шеи.

– Невозможно. Он не мог так быстро вырасти. Точно не от укуса.

Иуда не собирался разбираться. Он перегнулся через Стива и сам дернул ручку двери, впуская внутрь порыв свежего воздуха, который резко контрастировал с запахами оружейного дыма и горелой плоти.

Дрожь Тони стала сильнее. Над массой на ее шее выступила капля крови. Она скатилась, и из отверстия раздался пронзительный вой: выпускное отверстие/клюв возвестил о явлении нового Оракула.