Цифровой Рыцарь

Квест «Кавалерист». Добудьте личное средство передвижения и научитесь им управлять. Награда: особое поощрение от Наставника. Штраф за провал: нет.

Я оценил обтекаемость формулировок. Проще добыть вымершее за ненадобностью животное, чем обучиться вождению и купить самое дешёвое авто. Впрочем, решение любой проблемы лежит на карьерной лестнице. Через пару должностей мне полагается корпоративный суперкар. Вот только я слабо представляю себя за рулём. Одна мысль об управлении громоздким механизмом на колёсах внушала ужас. При попытке нарыть что-нибудь в инфополе выскочила до боли знакомая фраза: «Контент недоступен в вашем регионе».

В который раз задумываюсь, к чему меня готовит наставник. Если не брать в расчёт отчаянно сопротивляющуюся вымиранию профессию таксиста, водители требуются лишь кочующим на пустошах караванам торговцев и колонистам СтарВинд. Оба варианта абсолютно меня не устраивают. Покидать мегаполис, в котором провёл всю жизнь, я точно не намерен.

Мы прибыли на место быстро и достаточно комфортно, хотя меня всё равно немного подташнивало: по сравнению с аэрокаром ЗероКорп в устаревшей патрульной машине сильно укачивало. Взглянув на интерактивную карту, я понял, что мы в Административном районе. Он представлял собой единое монолитное здание без окон. Корпорации не захотели взваливать на себя управление городскими службами, и постепенно всё централизовалось в одном месте. Каждый отдел пристраивал свой кабинет-ячейку к идеально гладкой стене: дезинсекторы, контролёры мусора, дорожные службы. Работать здесь было почётно, но бесперспективно.

— На выход!

Нацепив шлемы и выпрямив спины, полицейские вновь превратились в живое воплощение правопорядка. Таких лучше не злить.

С изобретением Системы бюрократия серьезно упростилась. Владение имуществом прописывалось в профиле, все споры решались через электронный документооборот в инфополе. Любые действия с живыми людьми старались совершать максимально быстро. Поэтому меня сразу потащили в зал суда. Ещё до того, как там закончили решать дело предыдущего пользователя.

По огромному экрану над потолком медленно двигался текст: «Корпоративная идеология душит нас, калечит и мешает быть собой. Мы занимаемся рабским трудом в пустой надежде, что однажды сами начнём руководить. Система превратила нас с хладнокровные, эффективные машины, забывшие о душевности. Готовность подчиняться директивам и слепая вера лжи — вот что погубит человечество. Жизнь — это импровизированный акт! Нет ничего, в чём мы можем быть до конца уверены. Действительно ли мы должны скрупулёзно планировать наше будущее? Правда ли Система — лучший выбор? Стоит ли пытаться контролировать вещи, которые находятся вне человеческого понимания? Мы не ищем ответы, забывая вопросы в рутине трудовой повинности».

Данные транслировались напрямую с чьего-то нейромодуля. Забавно, что компьютеры почти вымерли, а телевизионные экраны, наоборот, переживают небывалый подъём и дорабатываются ежемесячно. Никогда не знаешь, какая технология вырвется вперёд.

За судейским столом сидели трое: андроид без кожного покрова, маленький мальчик и сухощавый подтянутый мужчина. Чуть дальше стояло пустое кресло: дань уважения анонимусу. Знаменитая четверка правосудия, не думал, что когда-нибудь испытаю их приговор на себе.

— Это оценочные суждения. Смелые, но пользователь имеет на них полное право, — проскрежетал андроид.

Он символизировал холодный разум, выдающий беспристрастную информацию. Если бы решение принимали машины, его слово стало бы последним. Но роботы — всего лишь наши запрограммированные слуги, на них нельзя полагаться в серьёзных вещах.

— Хочу его отпустить! — мальчик даже не аргументировал, просто высказал ощущение.

Сердце правосудия. Обычно эту роль играет юная девушка, но малыш отлично справляется. Причём, далеко не всегда сердце принимало сторону подсудимого. Непостоянное, как ветер, поверхностное и подчиняющееся сиюминутному ощущению, оно порой требовало смертную казнь просто из-за неприятной внешности пользователя.

Суровый мужчина протирал свой планшет белоснежными перчатками и долго молчал. Этот предмет гардероба носил каждый из трех судий, но только ему они по-настоящему шли. Лет шестьдесят на вид, ровные бакенбарды с проседью, пурпурная мантия со стоячим воротником. Он представлял опыт, глас прошлых поколений. Явно энтузиаст, обожающий свою работу. Над головой ярко горело достижение: Социальная значимость выше 20 пунктов. Истинный столп общества.

— Личное мнение. Понимаю. Только вот, — он громко хрустнул пальцами, — неоднократная письменная критика Системы, худший из проступков. Вы даже не представляете, молодой человек, насколько подрываете наши устои. Расшатываете неокрепшие умы своими вольностями. Мир хрупок, зачем подталкивать его к хаосу?

На стремительно бледневшего нарушителя было страшно смотреть.

— Я не хотел! Это ошибка! Простите, больше не буду!