Центророзыск. Испанское золото

Старый подпольщик не собирался раскрываться. Он не сомневался, что перед ним сидит стойкий коммунист-антифашист, руководящий мощной организацией, раскинувшей свои щупальца во многих странах. Печать то и дело будоражила статьями о судах, не дошедших до портов назначения, пожарах и авариях. Он и так сказал слишком много, пообещав безопасность этому человеку, а также то, что его внимание направлено на центральную Европу, то есть Германию.

Волльвебер тоже понял, что сидящий перед ним человек не перешагнет законы конспирации и не раскроет свою суть.

— Значит, я могу быть спокоен, и никаких недоразумений между нами не случится, — подвел он итог.

— Я в этом уверен, но мне не хотелось бы, чтобы кто-то здесь или где бы то ни было еще узнал о нашем разговоре, — глядя в глаза собеседнику, твердо проговорил Аубахер. — Мы небольшая скромная фирма, и не нуждаемся в рекламе.

Подтекст просьбы хозяина кабинета был понятен. Сотрудники «профсоюза» не должны знать, что рядом с ними работает другая группа разведчиков-антифашистов.

— Вы абсолютно правы. Похоже, мои люди ошиблись и поторопились с непроверенной информацией.

— Тогда всего вам доброго, герр Волльвебер, если у вас ко мне нет других вопросов.

Хозяин кабинета встал и протянул через стол на прощание руку. Рукопожатие двух соратников было крепким.

* * *

Купленный сухогруз отремонтировали в течение трех месяцев, команда была сформирована. Капитаном корабля по рекомендации Кубарева согласился стать старый, но еще крепкий моряк с тридцатилетним стажем Стил Амсторн. Судно начало осваивать порты Балтийского и Северного морей, принося своему владельцу неплохую прибыль.

Теперь Кубарев в основном пропадал на будущей базе. В первую очередь здесь нужно было построить пирс, для того чтобы «Спрут», так они назвали корабль, мог швартоваться у берега. Строительство требовало массы строительных материалов, различных других грузов, которые было значительно дешевле привезти морем. Нужна была и сухопутная дорога, чтобы привозить более мелкие грузы, приобретенные неподалеку. Требовались также склады и жилье для рабочих, которых было катастрофически мало. Немного выручал купленный катер, каждый день ходивший в Гетеборг и раз в неделю привозивший и увозивший рабочие смены. Люди жили в палатках.

Федорович приезжал примерно раз в месяц. Замотанный хозяйственными делами Василий, фактически оторванный от семьи, от разведывательной работы, в которую втянулся и к которой привык, постоянно с ним ругался, требуя его заменить, считая, что старик чересчур перестраховывается. Периодически он требовал отправить его в Испанию и грозил, что если Федорович ему не поможет, то он сделает это самостоятельно. Только напоминание чекиста своему агенту о том, что у него семья и ребенок, а в Испании, случается, убивают, несколько охлаждало накал страстей. Чтобы снять напряжение споров и требований, в один из таких вечеров Федорович пообещал, что как только пройдут осенние и зимние шторма теперь уже близкого тридцать восьмого года, он отправит Василия на «Спруте» в качестве капитана в Атлантику на охоту за кораблями, снабжающими франкистов оружием, боеприпасами и топливом. Топливо для судна нужно было позарез. Сейчас оно было очень дорогое, а во время войны, в наступлении которой старик не сомневался, станет почти недоступным. Две емкости под бензин и дизельное топливо, по двести тонн каждая, уже собранные и установленные под козырьком одной из скал, были пока пусты. Едва видимую тропу через гряду расширили, и теперь по ней шли машины со строительными материалами и всем необходимым, но в зимний период она становилась непроезжей из-за снега, оледенения и своей крутизны.