Цена предательства

У меня потекли слюнки. Я нетерпеливо приплясывала, ждала своей доли стряпни: всем своим видом выражала готовность запустить пальцы в обжигающее мясо, до которого было рукой подать. Наконец Рем рывком содрал пылающую полоску с хорошо прожаренного огузка и медленно пережевал его. От показного удовольствия он закатил глаза и улыбнулся во весь клыкастый рот. Проглотив кусочек мяса, он облизал губы и пальцы. Я выпучила нетерпеливые глаза:

— Ну? — Урчание моего желудка, заставило его засмеяться.

— Налетай, — сказал он. — Накормим маленькую Госпожу, эй, эй — только мне оставь немного.

Я с рычанием набросилась на еду, урча и мурлыкая, кушаю, довольно зажмурив глаза. Мой мужчина забыв обо всем, смотрит на меня. Я чувствую, он счастлив. Я улыбнулась и прижалась к нему. Рем почувствовал, как в нем раскрылось и расцвело что-то горячее, нежное и необъятное, будто множество рук потянуло его куда-то вниз, я поцеловала своего любимого, забыла о еде…

Через два дня мы вышли к глубокому озеру, разбили стоянку и я наблюдала, как Рем с помощью соснового копья охотится на рыбу. Я с вожделением облизываюсь, на моем женихе одеты только штаны, закатанные до коленей. Я вижу, как напряженные мышцы перекатывают по его плечам. Рем хмурится, наверное догадывается о чем я сейчас мечтаю, ох ругаться будет, что не даю ему сконцентрироваться. Надо будет потом искупаться вместе, залезть на колени великого Владыки, потереться об него…Рем споткнулся, резким рывком вонзил копье во что-то в воде, промахнулся, бросил в мою сторону яростный взгляд:

— Балуешься? Иди, погуляй в лесочке, охладись Госпожа…

Ну уж нет, такое зрелище я не пропущу, сижу, жмурусь на солнышко, мечтаю… В озере ругается любовь моей жизни — опять промахнулся, а я то тут причем..? Бросил копье в сторону, растрепанный, разъяренный полез на берег наказывать меня, непутевую, утащил в воду — по сравнению с ним она чувствую себя изящной и очень хрупкой:

— Ну, чего ты там мечтала? — Он весь дрожит от возбуждения, чем окончательно свел меня с ума. Ардорец притянул меня на себя, и я раздвинула ноги, чтобы сесть на мужчину верхом, мужчина зашипел и толкнулся бедрами вверх.

— Вот так, — прошептала я и ущипнула губами его остроконечное ухо. — Вот здесь. Где ты и должен быть. Я обхватила своего мужчину ногами и погладила его широкую спину…

Сижу мокрая на берегу около теплого костра. На ветках развешены наши мокрые, постиранные мной одежды. Рем, обнаженный, охотится на рыбу. Я плавилюсь от этой дикой красоты. Я в предвкушении представляю себе, как сочная, вкусно пахнущая рыба будет жарится на ночном костре. Моим мечтам суждено было осуществиться: ардорец бросил извивающуюся добычу на берег. Задумчиво смотрю на серебристую рыбу, а ведь потом ему надо будет вымыться…Со стороны озера раздается рычание — опять промахнулся…

Однодневный привал на чистом озерном берегу — и снова в путь: в самую глубь смешанных лесов, к более высоким горам, и строго на север, где высились скалистые Андарские вершины.

Первые лучи солнца только-только пробивались через черные тучи с востока, испещряя темно-фиолетовое небо широкими, желтыми с красным полосами и вспыхивая на заснеженных вершинах пылающей и горящей жизнью горной земли вокруг. Молчаливое полотно гор послушно расстелилось под властным солнцем, и серые с белым утесы подернулись багрянцем. Начались холода. Лечше всего было ночью — одеял у нас хватало. Труднее всего было днем, я постоянно мерзла из-за отсутствия теплой одежды. Я пошевелила пальцами в промокших ботинках, размышляя о том, что всевозможные неудобства человеку переносить труднее, когда он мерзнет. Деревья и скалы увязали в густом тумане, с неба сыпался ледяной дождь пополам со снегом, порывистый ветер пробирал до костей.

Рем волнуется. Чаще и чаще мы слышим отдаленное эхо орудий. Мы приближаемся к цивилизации. Закончидось наше безмятежное, счастливое время.

Глава 7.3

* * *