Царица Тамара

Фатима. Что? Ты завоевала мою землю и увела меня изъ нея — стоитъ ли мн жить? Возьми мою жизнь. Я не боюсь тебя. У моего народа въ Эрзерум есть старая поговорка: послдній день здсь — первый день вчности.

Царица. Ты все еще возбуждена своимъ вроломнымъ поступкомъ, я не забываю этого.

Фатима. Я не поступила вроломно.

Царица. Страшно вроломно. А ханъ — несчастный, съ которымъ я была слишкомъ милостива. Вчера онъ сказалъ, что не хочетъ бжать. А сегодня ночью онъ бжалъ. Его юная душа преисполнена лжи — таковы вы вс, магометане.

Фатима горячо. Въ священной войн мы не раздумываемъ и не боимся ничего. Таковы мы, магометане.

Князь Георгій и священникъ входятъ изъ глубины сцены.

Князь Георгій. Ты звала меня?

Царица. Этой ночью Фатима освободила Товинскаго хана!

Князь Георгій. Вскрикиваетъ. Освободила Товинскаго хана? Фатима?

Священникъ. Подходитъ съ любопытствомъ. Что такое?

Царица. Сегодня ночью, пока я спала. Она взяла ключъ изъ-подъ моей подушки и освободила его.

Князь Георгій. Я вдь говорилъ, что мн нужно было взять ключъ.

Священникъ. Вотъ величайшая новость, какую я слыхалъ когда-нибудь.

Князь Георгій. Можетъ быть, намъ удастся еще его поймать. Какимъ путемъ пошелъ онъ?

Фатима, показывая. Этимъ путемъ.

Царица. Потайнымъ ходомъ, Георгій. Она его знала.

Священникъ. Прости, я не могу молчать. Фатима вошла къ нему?

Царица. Да, съ лампой.

Священникъ. А долго ли она тамъ оставалась?

Царица. То-есть какъ?

Священникъ. Это иметъ не малое значеніе; долго ли она тамъ пробыла?

Князь Георгій. Его надо поймать. Если бы не было тумана, мы бы его сейчасъ нашли. Зачмъ Фатима при теб?

Царица. Фатима? Не знаю. Я объ этомъ не думала.

Князь Георгій. У тебя въ замк есть двое турокъ, царица. У нихъ есть шелковый шнурокъ.

Князь Георгій поспшно идетъ къ выходу въ сопровожденіи священника.

Фатима опускаетъ покрывало.

Георгій и Русуданъ входятъ черезъ второй входъ; другъ за другомъ говорятъ: „добраго утра“ — обнимаютъ и цлуютъ мать, затмъ идутъ къ Фатим и обнимаютъ ее.

Царица. Нтъ, ее не надо. Фатиму не надо. Выдолжны цловать только меня!

Дти другъ за другомъ. И Фатиму тоже. Цлуютъ ее.

Фатима. Да благословитъ васъ Аллахъ!

Царица. Зачмъ вы это длаете, дти? Вамъ разв хорошо съ Фатимой?

Дти. Да.

Царица, подумавъ, встаетъ. Ради дтей моихъ я тебя прощаю, Фатима. Уходитъ.

Фатима. Благодарю, царица. Спшитъ за ней.

Князь Георгій. Сегодня мы будемъ играть. Ищи меня. прячется.

Русуданъ, повернувшись, начинаетъ искать. Вотъ ты!

Оба появляются снова. Георгій снова прячется. Товинскій ханъ появляется изъ глубины сцены, осторожно осматривается и кланяется, поднося пальцы къ груди, рту и лбу.

Ханъ. Не бойтесь, дти. Гд ваша мать? Пойдите и скажите ей… нтъ, не ходите. Будемъ играть. Можетъ быть, она сама придетъ. Какъ мы вчера играли… Не бойтесь, дти! Скажите вашей матери, что ханъ вернулся. Теперь я спрячусь, только вы меня не находите. Милыя дти, теперь вы не должны меня находить. Скажите цариц… Прячется.

Въ глубин сцены появляются много солдатъ съ копьями. Они останавливаются у входа, входятъ только двое и смотрятъ во вс стороны.

Первый солдатъ. Сюда не вошелъ человкъ? Дти молчатъ съ таинственнымъ видомъ.

Первый солдатъ. Человкъ, одтый въ черное? Дти молчать.

Второй солдатъ. Здсь намъ нельзя искать. Оба солдата отступаютъ.

Георгій въ сопровожденіи Русуцанъ показывается. Плохо же вы ищите. Вотъ онъ! Уходить.

Нсколько солдатъ входятъ и смотрятъ, потомъ вс врываются, слышенъ звонъ оружія и потомъ одиночный крикъ.

Дти кричатъ и бгутъ ко второй двери. Мама!

Первый солдатъ. Онъ ужъ не дышитъ.

Второй солдатъ. Какъ же ему дышать, если въ него всадили десять копій.

Первый солдатъ. Мы хорошо напали. Кто-нибудь раненъ?

Голосъ. Многіе. Посмотри!

Отходятъ въ глубину, у многихъ копья въ крови.

Царица и Фатима входятъ поспшно, солдаты отдаютъ честь копьями.

Царица. Что я слышу! Вы тутъ убиваете людей!

Первый солдатъ подходитъ и падаетъ на колни. Намъ приказалъ князь Георгій.