Царевна

Интересно, что с ее бывшими хозяевами?

Хотя… какая разница?

Она еще расспросит дядьку Федота, она еще много чего сделает, но это — потом.

Азов, Царицын… Русь-матушка! Дом родной и любимый…

Таня мечтательно зажмурилась.

Воля!

* * *

Софья тоже не скучала в Москве. Не успели ребята уйти в поход — умер патриарх Иоасаф. Выбрал время!

Этим мужчиной Софья была более чем довольна. Хоть и выбрали его в качестве буфера, но ведь справлялся!

И раскол кое-как придерживал, и негативные настроения в среде духовников давил, как мог. А вот кого теперь?

Алексей Михайлович уже жене обмолвился насчет Питирима… с другой стороны — а будет ли толк?

Стар уже товарищ, болен, заговаривается… но нет равновесия у церковников. Может, и пусть пока побудет Питирим, а Софье надо было теперь списки поглядеть — и подумать, кто сможет аккуратно и осторожно провести Русь между двумя канонами в тихую заводь.

Был вариант с Иоакимом, но что не нравилось Софье — слишком этот товарищ дружил в свое время с Матвеевым. Тут уж одно из двух. Либо товарищ — черная овечка, либо — лизоблюд. И то и другое достаточно плохо. Пообщаться бы с ним… только вот высшие церковные чины с царевнами в непринужденной обстановке не пересекаются. Так что выход один — соглашаться на Питирима и дать Аввакуму задание — приглядеть кого поприличнее. Так, чтобы умел смотреть на два горизонта, а не в одну точку.

А в остальном все было тихо-спокойно.

Бояре не вякали, Милославские не воровали больше нормы, маленький Володя рос как на дрожжах, Любава была жива-здорова. Даже пакостный старец Симеон — и тот покамест притих, понимая, куда его пошлют с любыми предложениями. Война же, да и отец за сына волнуется…

Пришло письмо от Марфы — сестрица благодарила за помощь. Пришло письмо от Михайлы Корибута — тот вообще растекался от счастья. Не рассчитывал мужчина на такое, чего уж там, не верил…

Скорее понимал, что пока может один остаться перед турками, а страна-то не выдержит. Да, вот так оно в политике. Все друг другу клянутся в вечной дружбе, а вот как надо руку протянуть… и куда чего девается? Сразу у всех то понос, то золотуха, то лишай, то почесуха…

Но Алексей Михайлович зятя не бросил.

Писал Ордин-Нащокин, писал и о том, что направит к ней еще мастеров, кое-каких учителей и вообще интересных людей. Благодарил за зелье, интересовался, нельзя ли еще получить… надо было опять озадачить сэра Исаака, чтобы к весне еще пара десятков килограммов зелья была. Но ведь дело-то хорошее! Крым брать надобно! Такая корова нужна самому!

А еще Софья переживала за брата. Ну и за сестру тоже. Окажись Марфа в турецком плену — ничего особо страшного ей не грозит. И статус, и характер, и навыки — все есть. Но сколько ж труда даром пропадет?

А Алексей?

Там такое войско, а ведь он не станет отсиживаться за чужими спинами — и ничего-то она сделать не может.

Или может?

Здесь — приглядеть за школой. Ну и по мере сил повлиять на политику. А в остальном — делай, что должна, и будь, что будет. Самое главное она сделала для брата. Она дала ему шанс. Но не мало ли?

Это она может узнать только по результатам военных действий.

* * *

Пятнадцатое августа 1672 года…

Ян Собесский смотрел со стен на турецкое войско. Сначала появились всадники. Конные татары Селим Гирея. Потом горизонт покрылся черными точками. А потом они приблизились — и стало видно, что все это люди.

Хоть и не стоило, но Ян втихорца перекрестился под плащом. Страшновато…

Вот сейчас вся эта волна нахлынет, будет биться о стены — и рано или поздно…

Но Каменец защищать было удобно. Сам Старый город, который расположен на возвышении, был сейчас как следует укреплен и хорошо оснащен пушками. Новый же город планировалось сдать и садиться в осаду, коли так получится. Были уже подготовлены все возможные ловушки. Была укреплена напольная часть Нового города, но не так чтобы уж сильно. Новые пушки сосредоточили в Старом городе. В Новом же было то, что не жалко будет и врагу сдать — мучайся, гад, с такими трофеями! На и подавись!

Ян и не рассчитывал удержать Новый замок. Но и сдавать его без боя не собирался. А потому укрепляли его именно так, как надо было Собесскому. Этим занималась примерно половина его войска. Вторая же половина, под командованием Лянцкоронского, устраивала туркам сюрпризы, используя, где только можно, рельеф местности.

А в остальном…

Полубастион Святого Михаила отдать Мыслищевскому, Святого Юрия — Гумецкому. И дать каждому по пятьсот человек под командование. Эти справятся.

А вот Старый замок…

Длинную южную сторону держал Лянцкоронский. Укрепили Папскую и Ласкую башни. Западную же часть поделили между Владиславом Вонсовичем, который закрывал Новую Западную и Денную башни, и майором Квашиборским, которому доверили башню Рожанка.

Зазвенели колокола.

Это краковский епископ Анджей Тшебинский служил молебен о даровании победы над язычниками. Придя с добровольцами в количестве пятисот человек, он так и остался в Каменце, сказав, что в Кракове и без него найдется кому помолиться. Защитники это оценили…