Царевна

Дерюга, воспользовавшись плечами своих сослуживцев, вмиг очутился на уровне и начал срывать ещё свободный от огня дерн. Его примеру последовали ещё несколько стрельцов, но их попытка не увенчалась успехом. Пламя усилилось и яркими языками вырывалось из махоньких окон-бойниц. Бабы и дети заревели сильнее. Стрельцы усилили натиск. Десяток из них уже тащили с берега реки обтесанное бревно. После трех ударов дверь всё же поддалась и с хрустом выпала внутрь помещения. Стрельцы ворвались в сруб, вытаскивая обгоревших ревущих баб и детей. Внутри сруба прозвучали выстрелы и послышались душераздирающие вопли. В дальнем углу, уже бился в адской агонии Мирон, пытаясь сбить огонь с одежы. Дерюга, с десятком стрельцов успели вынести из огня еле живого Мирона, и принялись тушить огонь, уже затронувший его кожу. В след за ним стали вытаскивать остальных скитников, стараясь спасти всех. Последним выводили Симеона. Старик сопротивлялся, кричал, пытался упереться ногами в землю, чтобы сдержать напор стрельцов.

– Врезать бы ему хорошенько! – крикнул Дерюга.

– Постой! – остановил его Басаргин. Царевна приказала доставить его без телесных повреждений. Дерюга кивнул и заломил старцу руки.

– Связать-то надо? – подмигнул он старшине.

– Вяжи! – улыбнулся старшина.

– А то не ровен час, сбежит старик.

– Баб с детьми и мужиков куда определить? – спросил подошедший десятник.

– Гони в город, – усмехнулся Басаргин. Пусть воевода сам наказание придумает.

Старшина посмотрел на согнанных с кучку скитников. Здоровые лбы, им бы служить, а не по лесам прятаться. Сдать бы всех в разбойничий приказ, пусть там определят, куда работать отправить.

Глава 7: Встреча с Петром

Петр был зол, получив письмо от царевича Ивана, где было сказано, что Софья запрещает юному царевичу принимать шведское посольство в Москве, оставив свои корабли без присмотра. Петр был вне себя от ярости. В просторной горнице раздавались крики царевича и звук бьющейся посуды, дворовые мужики скулили от боли, получив нагоняя от Петра, а дворовые девушки с криками разбегались в разные стороны. Даже Алексашка Меньшиков, преданый слуга юного царевича, забился в угол и молчаливо наблюдал за погромом, боясь проронить слово. Наконец Петр успокоился и сел за стол. Меньшиков закусил кулак и, перекрестившись, выдохнул, понимая, что буря закончилась. Он осторожно выглянул из-за печи. Петр сидел, подперев подбородок правой рукой, и смотрел в окно.

В дверь раздался тихий, робкий стук и показалась фигура Франца.

– Питер, я могу заходить?

Петр повернул голову в его сторону и поманил его рукой. Лефорт, осторожно ступая по половицам, подошел к столу и сел рядом с царевичем.

Он тихо положил руку ему на плечо и негромко произнес:

– Поезжай в Москву Питер. Шведы приехали не к царевне Софье. Они хотят посмотреть на молодого царевича, который строит корабли.

Никто без их дозволения и науки не мог позволить себе такую роскошь, Питер.

Услышав слова Лефорта, Петр лишь похлопал его по плечу, но в его глазах уже не было злобы, ни что больше не мешало принять царевичу верное решение.

– Алексашка, подавай карету, – резко крикнул он Меньшикову. В Москву едем.

– Мин херц.

Меньшиков подскочил к царю:

– А как же царевна?

Петр встал:

– Я царь и брат мой Иван. А с послами государственные дела решать не бабье дело. Собирайтесь.

– Франц, – Петр взял Лефорта за руку. Поедем со мной. Шведы зело хитры, неспроста в Москву приехали.

Лефорт с удовольствием согласился:

– Немного минут ваше величество.

Карета юного царя ехала по ухабам и рытвинам Ярославской дороги. В карете сидели трое. Петр, Меньшиков и Лефорт.

– Состояние вашего брата совсем плохо.

Лефорт покосился на Меньшикова.

– Ваш друг Александр заметил, что в подписи царя Ивана вновь пляшут буквы, очевидно, это обострение. Вы должны, как можно быстрее, взять правление в свои руки.

Меньшиков подмигнул Петру:

– Вот видишь мин херц, ваша матушка права. Нужно жениться.

– И ты об этом! – вскипел Петр и с прищуром посмотрел на Меньшикова.

Алексашка поднял руки к груди:

– Молчу, мин херц. Но, видит бог, о державе заботимся.

– Знаю, – буркнул Петр. Сестрица сама править хочет.

Карету тряхнуло.

–Дороги у нас никуда не годятся, мин херц, – с сожалением произнес Меньшиков.

– Это правда, Петер. Очень плохие дороги, – подтвердил Лефорт, ухватившись за ушибленный недавно бок.

– Если мы дороги строить начнём, то денег на флот не останется, – Петр выглянул в окно. Скоро Москва уже. Потерпите.

– Чтоб дороги, как в Швеции и Ливонии строить много камня надо, – усмехнулся Петр.

– Да, что там Швеция, земелька манёханькая, словно вошь. Правда, армией и флотом, похвастать могут.

– И у нас такие будут, мин херц, а коль сам править будешь, и деньги найдутся, – подзадорил царевича Меньшиков.

– Хочешь у бояр забери, а хочешь заводы новые ставь. Все твоей воле подвластно будет.

Петр улыбнулся:

– Хорошо бы Алексашка. Такую державу построим. Шведам нос утрем.