Царь царей

Бачит, партнер Райдера Кортни и хранитель оставшегося богатства этого авантюриста, знал другое. Он смотрел и слушал. Якуба часто видели в незнакомой части города. Мальчишка Аднан и банда уличных крыс на его жалованье, казалось, были повсюду. Письма и посылки приходили из Англии, из Южной Африки, адресованные на неизвестные имена. Бачит знал, что Пенрод Баллантайн находится где-то в городе, в нескончаемых сумерках опиумного дома, и что оттуда он строит планы по всей империи Виктории с терпением, построенным на холодной ярости.

Часть II

Январь 1888 года

Горацио Гарднер, похоже, не слишком радовался своему пребыванию в Египте: здешний климат его не устраивал. Это был крупный мужчина, краснолицый, с редеющими волосами и выражением постоянного удивления на лице. Сойдя с поезда в Каире в первые дни 1888 года, он выглядел испуганным, встревоженным, когда добрался до отеля "Шепард", и слегка озадаченным, когда в тот же вечер обедал и был представлен нескольким гостям, которые особенно просили его о встрече.

Гарднер был человеком с хорошей репутацией, и самые осведомленные граждане Каира знали, что за его моргающими зелеными глазами скрывается исключительный ум. Он прославился тем, что занимался раскопками древних памятников в Палестине и на Балканском побережье, и приобрел, наряду со своей репутацией эксперта по греческим и римским артефактам, значительное личное состояние. Откуда именно взялось это состояние, было неясно, но было замечено, что коллекции различных европейских монархов, банкиров и промышленных магнатов теперь включали предметы редкой красоты и ценности, которые могли быть получены только из его раскопок и через его руки.

Его прибытие в город могло означать только то, что он напал на след чего-то интересного, но никто не мог вытянуть из него ни малейшего намека на то, что это могло быть. Гончие сплетни приносили ему бокал за бокалом шампанского. Он подмигнул им, выпил то, что ему предложили, и ничего не сказал. Он пробыл у Шепарда всего одну ночь, а потом исчез на целую неделю. Когда он вернулся, то выглядел еще более испуганным и потным, чем обычно, и внимательный наблюдатель мог бы заметить пульсацию в толстых венах на его виске и распознать нервозность человека, который сжал пальцами огромную добычу, но теперь боялся, что она может обжечь его.

Каррутерс, секретарь герцога Кендала, был одним из таких внимательных наблюдателей. Он сделал несколько осторожных запросов и в результате смог убедиться, что, когда Горацио закончил свою встречу с директором Музея древностей, герцог случайно оказался в музее и увидел его, когда тот выходил из кабинета директора.

Герцог отвернулся от кабинета, которым восхищался, и тепло поприветствовал Горацио. Горацио выглядел встревоженным. Кендал успокаивающе заговорил с ним:

“Я рад видеть тебя, Горацио, - сказал он. “Я чувствую, что ты пренебрегаешь мной. Я горю желанием расширить свою коллекцию, и все же ты никогда не пишешь мне.”

Горацио густо покраснел. “Ваша светлость, только в прошлом году я помог вам приобрести вазы из Сирмия. Они достойны собственного музея.”

Кендал открыл серебряный портсигар и предложил Горацио одну из черно-золотых сигарет, украшенных его фамильным гербом. Он взял ее и наклонился вперед, когда герцог чиркнул спичкой, изучая его розовое и потное лицо.

“Я думаю, что они очень хороши, но я, как и ты, Горацио, охотник за сокровищами. Я жажду чего-то нового.- Он сам взял сигарету и вставил ее в свои бледные губы, затем захлопнул портсигар, и звук эхом разнесся по высоким потолкам и мраморным полам.

Горацио моргнул и закашлялся. “Мне очень жаль было узнать о смерти вашей дочери, - сказал он, придя в себя.

- Да, бедняжка Агата, - небрежно ответил Кендал и закурил свою сигарету. - Но скажи мне, Горацио. Что я могу для вас сделать?”

Горацио нервно огляделся. Музей был пуст, если не считать герцога и одного-двух египетских охранников, но Горацио показалось, что статуэтки из зеленой глазури в стеклянных витринах внимательно наблюдают за ним.

- Сделайте это для меня, Ваша Светлость?”

- Да, Горацио, - ответил герцог. “Мне бы очень хотелось, чтобы ты был у меня в долгу, чтобы в следующий раз, когда у тебя появится что-то очень красивое и очень редкое, ты первым делом подумал обо мне.”

Герцог отошел от него к витрине с бронзовыми амулетами и наклонился, чтобы рассмотреть их. Горацио поспешил за ним следом.

“У меня есть дом здесь, в Каире, вы знаете,” герцог продолжил. “Очень хорошо охраняемый дом и отличная система безопасности. Я поручил мистеру Уильяму Пинкертону самому сделать все необходимые приготовления. Если бы, Горацио, во время вашего недавнего путешествия вверх по Нилу вы приобрели что-то такое, что не хотели бы брать с собой или доверить этому довольно причудливому сейфу у Шепарда, возможно, я смог бы вам помочь.”

Горацио побелел, что вместе с его румяным цветом лица придавало ему бледно-розовый оттенок.

“Откуда вы знаете, Ваша Светлость?”