Царь-кукла (СИ)

Капралов хотел побыстрее забыть о фиаско, которым обернулась эта поездка через половину земного шара, поэтому, оказавшись в гостинице, принял душ и лег спать.

Проснулся он в темноте, и первым, что вспомнил, были слова Елены Константиновны про мистическую силу матрешки и некий обряд, который выполняют похитители.

Он со стоном засунул голову под одеяло и, пытаясь утешиться, некоторое время размышлял о достоинствах гостиничного матраса. Затем он взял с тумбочки телефон и почитал Фейсбук. После этого он открыл почту. Тогда-то он и увидел отправленное накануне Тодасевичем письмо.

Едва его прочитав, Капралов вскочил и заметался по комнате. Только в такси он сообразил, что уже начало одиннадцатого и что Раиса должна быть в гостях у тетки. Его охватил ужас.

Дверь открыла удивленная Марсела Сергеевна.

— Что случилось? — спросила она. — Мы даже не ели десерт.

— Раиса у вас?

— Да.

— У вас все в порядке?

Она снова смотрела на него, как несколько часов назад.

— Да. А почему вы спрашиваете?

— Можно к вам присоединиться? — решил не позориться он.

За накрытым столом сидели Раиса и муж Марселы Сергеевны, флегматичного вида пожилой господин с лицом того латинского типа, который сотнями серий эксплуатирует целая бразильская индустрия.

Она представила Капралова мужу и поставила перед ним тарелку.

— У нас сегодня мокека и фейжоада, наша традиционная кухня. Угощайтесь!

Капралов заглянул в две большие миски. Содержимое одной напоминало лобио из черной фасоли. В другой из густого зеленоватого варева торчали куски рыбы и креветочные хвосты.

— У вас еще гости? — Он кивнул на грязную тарелку справа от Раисы, осторожно принюхиваясь к рыбной мокеке.

— О, это вашего профессора Вольнолюбова, — улыбнулась хозяйка и потянулась к бутылке с вином.

— Чья?! — уставился на нее Капралов.

— Профессора… А что такое? — с тревогой спросила она. — Ваше лицо сейчас мне не нравится.

— Я не знаю никакого профессора Вольнолюбова!

— Не знаете? Совсем не знаете?.. — смущенно переспросила Марсела Сергеевна. — Честно говоря, я тоже немного удивилась, когда он пришел вместе с Раей. Но я сразу его узнала. Профессор Вольнолюбов известный музыкальный теоретик. Он сказал, что член вашей группы. Разве это не так?

— Раиса? — повернулся Капралов.

Раиса молча смотрела в тарелку.

— Рая сказала, что вы не хотели отпускать ее одну, и поэтому она пришла с господином Вольнолюбовым, — уточнила Марсела Сергеевна. — Мы даже обрадовались… Все-таки он известный…

— А где он сейчас? — перебил Капралов.

— Профессор сказал, что ему нужно в уборную… — Марсела Сергеевна прикурила сигарету и выпустила дым из ноздрей. — Теперь мне кажется, что его долго нет.

Капралов бросился в большую гостиную. На столике подле рояля между фарфоровых статуэток зияло пустое место. Он торопливо осмотрел комнату, но никакого беспорядка не нашел. Тогда он вернулся обратно.

На лицах хозяев тревога сменилась испугом.

— Матрешка пропала, — выдавил он и посмотрел на Раису.

— Рая… — повернулась к ней Марсела Сергеевна; та не реагировала. Тогда тетя решительно встала. — Вы говорили, что ему нужна не только матрешка. Что еще должны у меня забрать? Самое дорогое? Кажется, теперь я готова поверить. Пойдемте смотреть. Заодно узнаю, что это такое. — Она погладила мужа по плечу, и тот нехотя поднялся. — Надеюсь, он не утащил мой рояль.

Осмотр кухни, трех спален, двух гостиных, кабинета, гардеробной и хозяйственных помещений ничего не дал.

— Он украл только матрешку, — с облегчением констатировала хозяйка в прихожей. — Очень странный человек.

— Постойте… — сообразил Капралов. — Он ведь сказал, что идет в туалет…

— Вы думаете, он все еще там?.. — прошептала Марсела Сергеевна.

— Сомневаюсь…

Капралов распахнул дверь в гостевой туалет и зажег свет.

— Вот она! — воскликнул он.

На стене, сбоку от унитаза пальцем была выведена коричневая матрешка, больше похожая на чебурашку.

— Ai meu deus![4] — всплеснула руками Марсела Сергеевна, рассмотрев рисунок. — Это говно!

Пол был усеян клочками бумаги. Капралов поднял один и тут же брезгливо бросил в унитаз.

— Кажется, профессор подтерся партитурой! — изумленно воскликнул он.

Марсела Сергеевна села на корточки и поворошила бумагу.

— Вы уверены, что вместе с матрешкой они отнимают самое дорогое? Полагаю, сеньор очень спешил. Это Шопен. Я его терпеть не могу. — Она выпрямилась и виновато добавила: — Очень некрасиво получилось… Ведь я просто поддакивала. Кажется, это был его любимый композитор.

Когда все вернулись в столовую, Раиса сидела на том же месте, где ее оставили, и потерянно озиралась.

— Лука Романович! — обрадовалась она. — Как я здесь очутилась? Что-то мне совсем нехорошо…

— Что значит, это была не Раиса? — непонимающе переспросила Марсела Сергеевна после того, как Раису уложили на диван в гостиной и Капралов попытался объяснить хозяевам сложность ситуации. — Я верю, что она ничего не помнит, но я-то помню, я говорила с ней!

— Нет, когда Раиса пришла вместе с профессором, вы говорили не с ней, а с человеком, который ею притворялся.

— А куда он делся потом? И откуда взялась настоящая Раиса?