Tsar Effect

Последнее, что произнёс Призрак, прежде чем нажать на спусковой крючок.

Глава 82

«Могло быть хуже. Твой враг мог быть твоим другом».

Станислав Ежи Лец

Прохладно. Мягко скажем, очень прохладно. Не помогал делу и лёгкий космофлотский китель, который совершенно не был предназначен для столь низких температур. Холода я, впрочем, не чувствовал. Телу, само собой, было некомфортно, но внутри меня отогревали пылавшие почти незаметно для сторонних наблюдателей эмоции.

Вот он!

Джек Харпер. Призрак. Создатель, идейный вдохновитель и руководитель «Цербера» лежит у моих ног в экранированном саркофаге безмолвным памятником самому себе. Зрелище, которое оставляют во рту привкус… лёгкой неправильности происходящего. Абсолютно незаметно для большей части галактики погасла жизнь великого человека, который мог бы судьбу этой самой галактики пустить в совсем другое русло. «Великий». Один из тех случаев, когда это слово можно прилепить к человеку без каких-то натяжек и «авансов». Человек, проживший непростую жизнь, преодолевший множество испытаний и принесший так много жертв ради спасения человечества. Принесший в жертву столь многих ради спасения человечества.

Человек, с силой воли и мысли, которых хватило бы на то, чтобы найти в себе силы переоценить свои действия и свой путь, чтобы найти себя на дне океана индокринации. Человек, который смог бы сделать это и вопреки всему принять достойную смерть. Не знаю, какой расклад является «каноничным». Не знаю, каким бы он был в этом мире, но сам факт того, что в человеке была способность так поступить, говорил о многом. Но с каких бы сторон он не мог себя проявить… я не дал этому свершиться. Джек Харпер останется в памяти людей как «обычный» медиамагнат, убитый наёмниками по заказу очередного ревнивого рогоносца. Никто. Никто, кроме меня, так и не узнает об этом и не будет тратить время на размышления о том, насколько же человек может стать великим в своём падении.

Впрочем, нужно признать, что у мистера Харпера, каким бы потенциалом не обладал он лично и его детище, не было и шанса. Я знал его историю, его секреты и тайны. Можно с уверенностью сказать, что Призрака я знал гораздо лучше, чем он меня. Можно даже допустить мысль о том, что я знал его лучше, чем он сам… особенно если предположить, что он уже незаметно начал терять себя под влиянием Жнецов. Мог ли он подозревать, насколько объёмны и глубоки мои знания о нём? Думаю, что нет. Я не давал для этого ни малейшего повода, не желая по неосторожности поставить во главе «Цербера» неизвестную переменную. По крайней мере, я так думаю… и, если судить по последним событиям, вполне обоснованно. Но рано или поздно всему приходит конец.

И всё-таки я для себя вижу здесь неожиданную толику грусти и рефлексии по случившемуся. Рефлексия о грозном враге, умном, коварном, предусмотрительном, хладнокровном и прагматичном. О враге, который вселяет ужас. О враге, победить которого будет честью... о враге, которым мог бы стать Призрак, но я не дал ему такой возможности, сбив на самом взлёте и не позволив пожать потенциал и плоды всего, что все эти годы так старательно взращивал его гений. Грустно. Неожиданно грустно.

Если бы его судьба сложилась немного иначе, у меня и у всей галактики было бы на два порядка больше головной боли.

Если бы мы встретились в другом месте и в другое время, вполне может быть, что мы стали бы друзьями или, по крайней мере, нашли бы общий язык и понимание, какое может быть между двумя людьми, которые знают слишком много.

Наверное. Это уже спекуляции и пустая трата времени, которая отвлекает от важных вопросов. А вопросы есть, в том числе и совсем «свежие», ведь ликвидация такого значимого персонажа не может не привести к последствиям. И закрывая одну за другой понятные мне главы этой истории, я всё чаще остаюсь наедине с неизвестностью. Тот же Призрак… он был достаточно предсказуем для меня, и тем очень удобен. Я не только располагал информацией о его организации, но и знал, как он мыслит, какими категориями рассуждает и какими принципами руководствуется. А этого уже немало. Пожалуй, зная его истинную сущность, было бы не так уж и сложно осуществлять незримый контроль над ним и его проектами, но… как долго это могло продолжаться? Призрак был умен. Очень умен. Череда провалов рано или поздно привела бы его к однозначному выводу – его враг знает о нём гораздо больше, чем он сам мог и помыслить. И тогда он бы исчез, растворился, забравшись в самую глубокую дыру, из которой его было бы уже не достать. Если так подумать... уж лучше горевать о рано почившем враге, чем о неистребимом вездесущем паразите что с остервенением отравлял бы все мои планы на благо Жнецов.