Tsar Effect

Война для Шаха и его семьи закончилась так же быстро, как и началась. Согласно родовой традиции, Шах, взяв адъютантом собственного старшего сына, принялся за то, что умел делать лучше всего – воевать. Перво-наперво, командованием было поручено организовать нечто боеспособное из батарианского ополчения, для чего ему была сбагрена куча оружия и трофейной, а порой и вполне себе штатной для императорской армии техники. Поностальгировав и вспомнив прошлое, Шах справился довольно-таки неплохо, успев за несколько месяцев боёв сформировать несколько вполне боеспособных бригад. Этого «вполне», по крайней мере, было достаточно для тех целей, которые им ставило командование, и которые по большей части были связаны с выполнением полицейских функций для батарианского же населения (не только для него, но определённый расовый перекос был заметен). Со временем, когда батарианские бригады зарекомендовали себя, их поставили и в боевые линии на второстепенных направлениях, где они также хорошо себя показали. Многие забывают об этом из-за «специфичной» медийной картины, но храбрости и умения воевать у батарианцев не отнять.

Шах успел поучаствовать в нескольких крупных операциях, в том числе и в качестве штабного офицера – он получил возможность прощупать русскую армии изнутри, что не могло не сказаться на его мироощущении. Атмосфера русского штаба захватила его душу целиком. То, с какой лёгкостью управлялась такая масса войск, не могло не восхитить Шахзода, не понаслышке знакомого как с ролью офицера в целом, так и с неповоротливой батарианской военной бюрократией в частности. Он, командир немногочисленного подразделения, вроде бы и просто просиживал «задние ряды» на совещаниях, но это не мешало ему впитывать атмосферу профессионализма и запал этой военной касты. Здесь главенствовали холодный анализ и порою циничный расчёт, но в них то и дело вмешивалась некая непонятная Шахзоду и яркая как внезапный отблеск энергия дерзости, стремительности и лихости, питаемые энтузиазмом и профессиональным мастерством. Русская армия была механизмом, чьи действия и параметры просчитаны, строго регламентированы и подчинены холодной и суровой военной логике. Но всё-таки это механизм с живым, бьющимся сердцем. Механизм, который не позволяет себе стагнировать и становиться зашоренным. Механизм, который создан и состоит из разумных, которые горят своим делом. Шахзод видел лица и глаза старших офицеров и генералов, и они явно принадлежали людям, которым позволили заниматься любимым делом... пусть даже этим делом была война.

Вместе с тем, несмотря на известную долю уже обозначенного неизбежного цинизма, солдаты для штаба не были просто цифрами в табличках, независимо даже от того, к какой расе они принадлежат: человек, кроган, азари или батарианец. Система была пронизана чувством долга и культивируемой взаимной ответственности, что делало её живой и не могло не подкупать ветерана.

Время шло, русская армия шла вперёд, а вместе с этим росла и зона оккупации. Естественно, русским пришлось формировать гарнизонные корпуса, активно прибегнув в этом вопросе к опыту Шахзода. На базе его нескольких бригад было сформировано сначала пять, а потом и восемь новых. Увеличение численности и расширение области применения бригад было необходимым и хорошим шагом, но оно размазало тонким слоев опытных офицеров Шахзода и изрядно добавило ему головной боли.

Были… и другие факторы, которые постепенно складывались в мозаику назойливой мигрени. С одной стороны, на Анхуре никуда не делись «официальные» подпольные батарианские организации, радеющие за права своих собратьев, чьи лидеры были бы не прочь сами возглавить формируемые подразделения и, так сказать, обеспечивать безопасность на вверенных территориях. Но русскому командованию, как выяснилось, было плевать на политическую подоплёку и желание отдельных четырёхглазых подзаработать. На первом плане у них стояла задача победить в войне, отсюда и росла логика, по которой отдавалось предпочтение бывалому генералу, а не аморфной оппозиции со своими мелочными амбициями… так, по крайней мере, думал сам Шах. Всё это очень быстро сделало из него, крайне неудобную фигуру для местной батарианской «элиты», что с каждым днём требовало всё больше и больше от русских властей для поддержания баланса интересов и сил. Видимо, кто-то не совсем понял, что это совсем другие люди и другая власть. Но была и другая сторона…