Царь девяти драконов (СИ)

— Пхым, — презрительно пыхнул Хэн и больше ничего не сказал.

В ее памяти всплыла картина ужина в доме старейшины. Как Шанкар поинтересовался, куда поселили Кали вместе с семьей. Ведь они заняли их хижину. Слова цзы четко пронеслись в мыслях.

«Они обрели лучший дом».

— Они обрели лучший дом, — беззвучно повторили губы Абхе.

Она невольно отвела взор, ставший отстраненным.

«О, Богиня-мать, неужели... неужели он это сделал?!».

Веки закрылись сами собой. Губы сжались в линию. Дыхание участилось. Ярость, переполнявшая нутро, вскипела, подобно котлу на огне. Она требовала выхода. Немедленного выплеска. И цзы Хэн виделся идеальной целью. Если бы только не эти проклятые путы!

Абхе открыла глаза и уставилась на старейшину:

— Ради чего все это?!

— Презренные язычники заслуживают забвения.

— Ты мерзкий ублюдок!

— Следи за языком, дикарка! — рассек ладонью воздух перед ее носом тот. — Не то тебе лицо изуродуют!

— Куда ты везешь нас? — она пропустила угрозу мимо ушей.

— Пхым, — он вальяжно провел ладонью по усам, — в Хучен, к Храму предков.

— Зачем?

Губы Хэна разошлись в презрительной усмешке, обнажив белые зубы. Сейчас цзы напоминал довольного шакала, в лапы которого попала жирная добыча.

— Шанди должен благословить жертвы и увидеть их.

— Вы хотите убить нас?! — Абхе дернулась, но путы не позволили шевельнуть и пальцем.

Продолжая скалиться, старейшина повторил:

— Шанди нужны жертвы.

— Ты бы лучше о своих людях подумал, тварь! Бросил их на произвол судьбы!

Усмешка медленно сползла с лица старейшины. В его глазах вспыхнул гнев. И, в отличие от пленников, на руках цзы не было путов, способных сдержать его. Удар тыльной стороной ладони разбил Абхе верхнюю губу.

— Молчать, женщина! Ты ничего не смыслишь в делах правления!

— Куда уж мне до такой свиньи, как ты, — она сплюнула кровь на доски.

— Абхе, не надо, — тихо взмолился Каран, но его голос перекрыла яростная тирада Хэна.

— Годы процветания, трудов, пота и крови — все в пустую из-за вас! Я бросил своих людей на произвол судьбы?! Знай же, дикарка! Перед дорогой я отдал все нужные поручения! Назначил старших! Велел людям уходить и искать укрытия! И я вернусь к ним, как только покончу с вами! И... — он вновь подался вперед, голос понизился, — вы должны быть благодарны мне.

Абхе вперила в него взгляд, полный злобы и ненависти:

— Благодарны? Тебе? Интересно, за что же?

Вновь эта презрительная усмешка появилась на губах цзы:

— Некоторые чжуны хотели скормить вас твари сразу и на месте! Я же, — он гордо выпрямился, — решил, что жертва Шанди — это лучшее для вас предназначение. И продлил ваши жалкие жизни.

— Какая неслыханная щедрость.

— Рад, что ты оценила, женщина.

— Надеюсь, ты оценишь вкус острого копья, когда Шанкар придет за тобой, — снова сплюнула Абхе.

— Пхым, — презрительно пыхнул Хэн и вновь провел ладонью по усам, — я так не думаю. Ху-ши мертв.

Сердце Абхе екнуло. В этот момент телегу тряхнуло на ухабе. Дикая боль снова пронзила бедро, но девушка не заметила.

— Нет, — прошептала она, — я не верю.

— Пхым, — пыхнул старейшина и заулыбался еще омерзительней, — неверие — это твой удел, язычница. Другого от тебя ждать не стоит.

Дыхание Абхе участилось. Сдерживать ярость и душевную боль сил больше не осталось. Она посмотрела Хэну прямо в лицо и гневно выпалила:

— Скажи-ка одну вещь, цзы! Чего это ты вечно ведешь себя, как тупая обезьяна, которой не дала ни одна макака?!

Улыбку мигом сдуло с лица старейшины. В его руках сию секунду появился знакомый посох, украшенный черными письменами. Резкий взмах. Звук рассекаемого воздуха. Крик Карана. Вспышка перед глазами. Дикая боль в левой щеке. Глаза Абхе закатились. Она увидела ветвистые салы и лианы, свисающие над дорогой. Сейчас они очень напоминали питонов, прячущихся среди листвы и поджидавших зазевавшихся путников. Сознание стремительно померкло. Девушку окутала тьма.

***

Каран видел, как сильный удар отбросил голову Абхе. Видел, как по ее левой щеке заструилась кровь. Он не смог на это смотреть и зажмурился. Сердце учащенно билось в груди. Мальчик боялся, что девушка после такого может не очнуться. Слишком сильно дернулась ее голова... Желание сжаться в комок стало нестерпимым, но он не мог воплотить его в жизнь. Крепкие путы на руках не позволяли это сделать. Каран кожей ощутил на себе презрительный взгляд старейшины, но тот быстро отвернулся. Слова цзы о Шанкаре не шли из головы.

«Он мертв».

Каран не верил. Не хотел верить. Но сомнения, подобно голодному земляному червю, грызли душу изнутри. А вместе с ними приходила обреченность. Мальчик старался побороть их. Не дать разуму сгинуть в пучине отчаяния. Но давалось это с трудом. И с каждой минутой эти чувства все крепче оседали под сердцем, пуская длинные корни. Тело паренька забила дрожь. Мысленно, дабы не привлекать внимания, он начал молиться. Не во имя собственного спасения, а только чтобы отвлечь голову от дурных мыслей и того, что ждет впереди. События последних дней сильно подточили его силы. Каран боялся сойти с ума...

***