Царь Алексей Тишайший

Участие в приемах датского посольства стало первым дипломатическим опытом царевича Алексея. И здесь ему помогал его учитель дьяк Григорий Львов, получивший к тому времени думное дьячество и назначенный ведать Посольским приказом. После въезда королевича Вальдемара со своей свитой в Москву 21 января 1644 года имя царевича Алексея стало часто упоминаться в разрядных книгах: подчеркивалось, что королевич приехал к царю и царевичу, поздравления с приездом также передавались не только от имени царя, но и от имени царевича Алексея. Более того, 25 января, не дожидаясь первого официального приема, царь Михаил Федорович, обрадованный приездом будущего зятя, тепло приветствовал королевича, пройдя «крытым ходом». Кто-то из членов свиты датского королевича оставил любопытное известие — записку «Поездка в Россию Вольдемара Християна Гильденлеве», где представлена вся история посольства от начала до конца. В этом сочинении содержится интересный рассказ о первом неофициальном приеме царем Михаилом Федоровичем королевича Вальдемара, когда царь «несколько раз обнимал его, очень ласкал, часто повторял, что лишился одного сына (речь о смерти царевича Ивана в 1639 году. — В. К.) и на место его возьмет в сыновья его графскую милость, который так же будет мил и дорог ему, как остальной родной сын, а тот так же будет чтить, любить и уважать его графскую милость, как своего любезного брата». Царевич Алексей, который был младше королевича на семь лет, действительно питал к нему братские чувства. На первом приеме в Грановитой палате 28 января 1644 года он встречал королевича Вальдемара «почти в пяти шагах от двери и, обняв его очень приветливо, тотчас отошел с правой стороны, поставил графа на прекрасный персидский ковер против царя и воротился к отцу», приветствовавшему королевича на троне. Через день, 30 января 1644 года, царевич Алексей один приходил в покои королевича Вальдемара «и пробыл у него часа два»^{46}.

Затем начались знаменитые «прения о вере». Королевича уговаривали перейти в православие. 9 мая он решился на неудачный побег, но и после этого в Москве пытались повлиять на него, устраивая приемы во дворце или развлекая его охотой. Царевич Алексей помогал отцу, искренне стремившемуся к обретению еще одного «сына». Особенно заметным событием стал прием, устроенный самим королевичем Вальдемаром в Москве 17 сентября 1644 года, куда были приглашены царь Михаил Федорович, царевич Алексей и бояре. В описании этого пира обращает на себя внимание красноречивая деталь, говорящая о выдержке и хорошем знании царевичем Алексеем этикета. На «столах» царя Михаила Федоровича подача блюд начиналась только по царскому распоряжению, поэтому царевич не притронулся к еде, пока королевич Вальдемар не заметил, что сын царя ничего не ест, и не передал ему блюдо из своих рук. Только тогда Алексей смог присоединиться к общей трапезе. Позже во время приема случился и показательный инцидент с «дворецким» царевича боярином Борисом Ивановичем Морозовым. Боярин дважды, в опьянении, приступал к королевичу с неприятными ему разговорами о перемене веры. Во второй раз уже самому царевичу пришлось успокоить своего воспитателя: он «схватил его за кафтан на груди и велел идти вон, а двое дворян тотчас же и увели его». Выразительная деталь для описания характера будущего «Тишайшего» царя.

«Неформальное» участие царевича в делах проявилось, например, в том, что он устроил развлечение для королевича Вальдемара и смотрел вместе с ним на приезд посольства иранского шаха Аббаса I. После официальной встречи «кизылбашских» послов в Грановитой палате 29 декабря 1644 года царевич принимал королевича в своих покоях (туда пришел и царь Михаил Федорович для очередного объяснения с женихом дочери по вопросу о смене веры). На следующий день царевич Алексей порадовал королевича охотничьим развлечением — «медвежьей травлей».

Деликатная миссия посредника между королевичем Вальдемаром и царевной Ириной тоже лежала на царевиче. 1 марта 1645 года он в очередной раз передавал королевичу в знак внимания сестры «обед от нее». Хотя королевича так и не удалось убедить переменить веру, отношение к нему царевича оставалось неизменно добрым. После скоропостижной смерти царя Михаила Федоровича одним из первых решений юного царя стала посылка доверенного человека к королевичу Вальдемару, взятому им под свое покровительство^{47}.