Труба

Удивительно: как никто не подсказал ей, что нужно не только развестись с Мишей, но и до его возвращения раствориться на бескрайних просторах Союза? Неужели она думала, что за все эти годы, что она тут «гуляла-виляла» Миша ее простит? Тоже осталось тайной.

Приехавший на место преступления молодой оперативник, а ныне начальник городского УВД, увидел лежащее возле подъезда на боку тело женщины в луже крови. Рядом на лавочке, непринужденно сидел и попыхивал папиросой мужик в кепке и закатанной по локти рубашке, с синими от тюремных наколок руками. Это был Миша. Но не тот «горячий» восемнадцатилетний юноша, перед которым был распахнут весь мир, а настоящий урка. Он нарочно выволок жену на улицу и зарезал демонстративно, на глазах у всех соседей. Поэтому бежать, скрываться, оказывать сопротивление он не собирался, а с чувством выполненного долга спокойно дожидался, когда за ним приедут.

– Начальник, волыну спрячь, – оскалившись, сплюнул в сторону при виде, достающего из кобуры пистолет опера, Дядя Миша. – Я сюда ненадолго заехал. Развод получить. Но мне обратно надо. Так что, давай, звони «пожар». Банкуй, не тяни, – и встал, выставив вперед руки под браслеты.

Назначенные приговором 15 лет за умышленное убийство Дядя Миша не отсидел. К несчастью случилась амнистия 1994 года, под которую он попал, как «отзвонивший» 2/3 срока.

Он мог бы и не выходить, – свободен он был именно в тюрьме, – она стала его домом. Надо было только немного напортачить, чтобы накинули срока и остаться на отсидке, но шел самый разгар «лихих девяностых» и разбушевавшемуся беспределу требовался настоящий воровской контроль. Бывших на свободе авторитетов «валили» каждый день. Новые порядки стали устанавливать гопники, бакланы и фраера. И Дяде Мише, у которого из его «пятнахи» прошло не 2/3, а только 9 лет, как и многим другим ворам, не собиравшимся на волю, пришлось бросить дела и «откинуться» для наведения порядка в стране.

Та амнистия 1994 года хоть и называлась «политической и экономической», освободила множество матерых бандитов, в том числе и рецидивистов. И это в такой сложный, переломный для страны момент! Примерно такая же, правда с худшими последствиями, история произошла в 1953 году, когда амнистия Берии выпустила на волю банды отморозков, захвативших целые города. Но то ли история склонна к повторам, то ли потому, что страной руководил «кто ни попадя», а вернее, все подряд, – распоясавшийся бандитизм подкрепили новыми силами.

В общем, как и следовало ожидать, окунувшись в водоворот криминальных событий, очень скоро Дядя Миша получил свой очередной срок – семь лет.

Потом была еще одна ходка, за какую-то такую ерунду, что можно было и «условным» обойтись, но убийце-рецидивисту дали целых пять лет.

После этой подсидки вот уже почти десять лет Дядя Миша все время проводит в своей голубятне, что на окраине города, а в ту самую квартиру, где восемнадцатилетним парнем поселился с женой, ходит только спать, да и то не всегда.

Кроме Дяди Миши судимых здесь нет. Город, конечно, есть город, тем более довольно крупный, сосредоточенный вокруг производства. Поэтому чего только в нем не случалось. В том числе и суды, и статьи, и сроки. Но людей отсидевших в тюрьме не то что просили «покинуть территорию», а просто не пускали обратно. Их семьи, у кого они были, выселяли.

Особенно много конфликтов происходило во времена строительства, когда приехавшие шабашники выясняли отношения и делили сферы влияния (чаще всего на женщин). Тогда-то и появилось местное отделение милиции, ставшее впоследствии УВД с довольно большим штатом. Возглавил его майор Никитов, – пьяница, лентяй и ходок. А когда он в очередном загуле утонул в реке, Управление передали «в руки» молодого, толкового опера, который за год до этого «взял» на месте преступления убийцу-рецидивиста по кличке «Дядя Миша». И не просто «взял», но и «наладил контакт» (но об этом в городе кроме них двоих не знает больше никто). Каким образом ему удалось это сделать, тоже не ясно, ведь Дяде Мише от «воли» ничего не нужно, – он все имеет на зоне. Как бы то ни было, их «дружба» тянется с того самого знакомства у подъезда, то есть уже более 30 лет.

Именно благодаря начальнику УВД Дядя Миша возвращался в город трижды, после каждой своего срока и не потерял, как Мойша, квартиру. Благодаря ему же, Дядю Мишу не трогает самодур Корнеев, а все простые менты обходят стороной. А начальник через Дядю Мишу узнает такие вещи, которые бестолковый Корнеев со своими «следственными мероприятиями» узнал бы только через несколько месяцев, а может и совсем бы не узнал.

– Тебе, кстати, фартануло, что Корнеев твое возвращение прощелкал. Удивительно: как он тебя в город пустил? Может, планы какие имеет? – Дядя Миша, после паузы, прищурившись, снова посмотрел на Мойшу, в который раз наблюдая за его реакцией. – Не словились еще?

Саша от этого вопроса передернулся. Терпение его заканчивалось. Он все больше убеждался в своей правоте в отношении авторитета.