Тром

– Не сейчас, сынок, – сказал Дугир, похлопав по спине парня, – тебе надо отдохнуть. К тому же уже темнеет. Ты ничего не ел. Этот тайник ждал посетителей столько веков, подождет и еще немного. До утра.

– Он прав, брат, – сказал Терек.

– Хорошо, – согласился Дарет, заметив кровь, капавшую со своих ладоней. – Устроим ночлег здесь, рядом с ямой, а утром мы спустимся вниз и найдем ее.

– Я разведу костер, – сказал Дугир.

– Пойдем к ручью, я промою раны на твоих руках, – сказала Дарету Рика.

Терек и Дугир занялись костром и приготовлением ночлега, а Рика пошла с Даретом к ручью, в котором текла вода из Верхней Долины. Дарет опустил руки в воду, а Рика начала бережно промывать раны. Она сказала:

– Твой брат очень любит тебя. Его сильно беспокоит то, что ты переживаешь о нем и опекаешь его.

– Но он же мой младший брат, – сказал Дарет.

– Да, именно поэтому он боится расстроить тебя, а еще боится казаться неловким и неумелым в твоих глазах.

– Рика, – улыбнулся Дарет, – я немного помню то время, когда он учился ходить, я помню, как он падал лицом в грязь, когда учился пахать поле. И, чтобы он себя не чувствовал неловко, я падал рядом с ним. Я рад, что он сейчас со мною здесь, но я боюсь, что, однажды, защищая его, я упущу шанс достичь своей цели. Именно поэтому я не хотел брать его с собой. Если мне придется выбирать: тромы или брат, я выберу брата.

– Вы не только отличаетесь ростом, – заметила Рика, – но вы не похожи и внешностью.

– Я немного похож на маму, – Дарет улыбнулся, с нежностью вспомнив о маме, – у нее были темные волосы и добрые глаза. Кстати, глаза у меня, по всей видимости, не мамины, – пошутил он, вызвав улыбку и у Рики. – У мамы они были карие, как и у Терека, а у нашей сестры глаза голубые, как у отца. А мне, по всей вероятности, достался цвет глаз от моего родного отца – зеленый. Видимо, я все-таки похож на своего настоящего отца, на трома. Я всегда немного отличался от своей семьи, но не придавал этому значения.

– Немного отличался?.. – переспросила Рика.

– Ну да, хорошо, я сильно отличался. Я ни разу не встречал парня среди людей выше себя.

Рика подняла его руки из воды, аккуратно обтерла их и достала из кармана пузырек.

– Больно не будет, – сказала она и насыпала на раны Дарета немного какой-то пыли.

– Что это? – спросил он.

– Это пепел. Ему очень много лет. Когда вырубили леса Верхней Долины, все деревья, какие были непригодны для строительства домов, были сожжены, а пепел собран. Пепла осталось немного, но мне удалось раздобыть для себя, – улыбнулась Рика. – Лес Долины, как и его обитатели, такие, как единороги, священны и способны на многие чудеса. Но эльфы никогда не ценили этого, как это делал до них твой народ.

Рика бережна перевязала ладони Дарета. Они вернулись к Дугиру и Тереку, который уже спал около костра.

– Парнишка устал, – сказал охотник.

– Мы все устали, – ответил Дарет.

Перекусив, они легли у костра. Рика заснула так же быстро, как и Терек, Дарет еще какое-то время приводил в порядок мысли в голове, но потом и над ним усталость взяла верх. Охотник же решил лишь дремать, сидя около своего коня, чтобы быть готовым среагировать в случае опасности, единороги спали рядом с ними. Ясное небо над головами путников изображало завораживающую картину: весь небосвод был усеян звездами, словно их в беспорядочном порядке рассыпали на темной скатерти. Некоторые звезды мигали, некоторые двигались. Или это только кажется?

Дарет проснулся рано утром и увидел, что Дугира нет рядом, Верного также не было. Единороги уже паслись недалеко от места ночлега. Дарет подошел к Ветру, погладил его по шее и сел верхом.

– Ты не понимаешь меня, как понимаешь Рику, – прошептал он на ухо единорогу, – но, прошу, попробуй найти этого старого эльфа.

Ветер неспешно пошел в сторону Темного леса, немного свернул вправо и прошел вдоль него. Дарет увидел дым и погнал коня чуть быстрее в ту сторону. Там был костер, у которого сидящий рядом Дугир жарил, судя по запаху, дичь.

– Ты это сделал, охотник! – радостно воскликнул Дарет и спустился на землю.

– Я же говорил, что я умею охотиться, – ответил Дугир. – Это дикий кабан. Он небольшой, но нам на пару дней должно хватить.

– Почему ты не сказал вчера, что утром собираешься на охоту?

– А зачем? – спросил эльф. – Если бы я вас вечером об этом предупредил, то до ночи выслушивал бы от нашей милой девочки рассказы о том, что животные – наши друзья. А друзей есть нельзя, с ними надо собирать в поле цветы и болтать за чаепитием! – попытался он пародировать голос Рики. – Я согласен с тем, что многие животные и вправду могут быть нашими друзьями, – сказал он уже своим голосом, глядя на Верного, – как и согласен с тем, что некоторые из них созданы исключительно для того, чтобы их ели. А мне, потеряв двадцать лет назад свое бессмертие, было бы глупо игнорировать столь аппетитную живность.

– Как этот кабан? – рассмеялся Дарет.

– Да, как этот кабанчик. Я уважаю мнение Рики, пускай не ест мясо. Мы все когда-то его не ели. Но я требую уважения и к своему законному желанию питаться тем, чем я считаю нужным.