Тритон ловит свой хвост (СИ)

— Господа путешественники! — раздался голос старшего по поезду. — Наш поезд прибыл в город Умелых, тирания Лардия. Надеюсь, вам понравилась наша работа. Благодарим, что выбрали нас и доброго пути! — он прокашлялся. — Госпожа Лойна Дормати! — вас ожидают на перроне у входа в главный корпус вокзала, чтобы отвезти в гостевой дом. Рады услужить вновь! Господин Сорби Гуан! Прошу вас оставаться в своих покоях вплоть до особого сообщения.

Громкоговоритель со щелчком выключился.

— Что, почему оставаться? — в удивлении проговорил Сорби, будто старший мог его услышать. — Что случилось-то?

Он выглянул в окно. Оказывается, в Группий-Норс ехало довольно много людей. Путешественники выходили из вагонов, увешанные сумками и баулами. К ним подбегали носильщики с тележками, предлагая свои услуги. Некоторые соглашались, но большая часть шла пешком. Вагон качнулся; на перрон выбралась Лойна. Настороженно посмотрела по сторонам, задержала взгляд на окнах покоев номер два, потом нерешительно присоединилась к остальным путешественникам.

Надо выйти, попрощаться! Сорби выскочил наружу, но Лойна уже затерялась в толпе.

Сорби вернулся в вагон. Наверное, старший знал, что делал. Осталось дождаться этого «особого сообщения».

К счастью, долго скучать не пришлось. Загремели сцепки, и поезд — нет, один его вагон! — тронулся. Поплыли назад опоры, поддерживающие прозрачную крышу, здание вокзала отдалилось. Поезд остановился и снова двинулся назад, теперь уже мимо вокзала. Поверху тянулись, не пересекаясь, ряды струн Стального пути, на них покачивались вагоны, обычные, но встречались и такие, как его передвижной дворец. Поезд маневрировал, дёргался, подавал то вперёд, то назад, и Сорби скоро запутался, куда он едут.

Очередная остановка оказалась последней. Постучав, в покои заглянул старший.

— Я не понимаю! — вскочил Сорби. — Объясните, что происходит, почтенный!

— О, не беспокойтесь, господин Гуан, — устало улыбнулся старший. — Вы же приняты на отделение расчислителей?

— Да, верно, — ответил Сорби.

— Значит, я не ошибся, — сказал старший поезда. — Для господ расчислителей действуют особые условия. Эту ночь вы проведёте в своих покоях, а завтра уже за вами приедут и отвезут в училище.

— Но почему? — не понял Сорби.

— Увольте, не спрашивайте, — произнёс старший. — Э-э-э… Вы не против, если я присяду?

— Конечно, почтенный!

Сорби схватил мешок, освободил место на диване.

— Благодарю вас, господин Гуан, — кивнул старший, устраиваясь на скрипучей коже. Видно было, что он устал.

— Может быть, — нерешительно начал Сорби, — вы хотите перекусить?

— Спасибо, но это запрещено, — отрицательно покачал головой старший. — Вы не думайте, я минутку посижу, а то ноги ноют. Весь день, знаете, заботы и хлопоты.

— Выпейте хотя бы воды?

— Это можно, — сказал старший, — благодарю.

— Так что, всё-таки?..

— Распоряжение господина Фрока Гаспиа, — ответил, возводя глаза к потолку, старший. — Все, прибывшие на отделение расчислителей, ночуют в вагонах. Зачем ему это, увольте, не знаю.

— И много нас тут? — спросил Сорби.

— Сейчас семеро, — ответил старший. — Ваши вагоны висят рядышком. Возможно, ночью прибудут ещё двое. Номер третий, как вы заметили, — он махнул рукой в сторону двери в коридор, — так никто и не занял. Тоже для ваших место держали.

— Неужели, кто-то отказался?! — не поверил Сорби.

— Заболел? — предположил старший. — Не знаю, господин Гуан. Можете потом у ректора спросить, а я, с вашего позволения, пойду. Спасибо за воду.

Он поднялся и вышел за дверь. Нельзя сказать, что его слова что-то объяснили, но Сорби немного успокоился. Это не ошибка, это распоряжения самого ректора. Как там старший сказал? «Можете у ректора спросить?» Спросить у ректора, у самого Фрока Гаспиа… У человека, чьими книгами Сорби зачитывался, кого мечтал увидеть хотя бы издали. И теперь он познакомится с ним вблизи, возможно, ректор даже скажет ему несколько слов! От предвкушения закружилась голова. Сорби погнал прочь неуместные мысли. Кто он, и кто ректор Гаспиа? Великий расчислитель, наверняка, занят, и учить новичков будут его помощники. Ладно, завтра всё станет ясно.

Накинув куртку, Сорби выбрался из вагона. Солнце садилось, заливая крыши вагонов красным и оранжевым. Пахло нагретым металлом, маслом и пылью, а также цветущими белоголовками и близкой водой. Посредине маленькой площадки высился опорный пилон Стального пути. На нём сходились с десяток струн, на них замерли вагоны, подобные тому, что доставил сюда Сорби. У подножия пилона трое парней жарили что-то на открытом огне. Заметив Сорби, один из них, наголо бритый по обычаю Туанских земель, помахал рукой и прокричал:

— Двигай сюда, новенький!

Сорби не заставил себя уговаривать.

— Сорби, — подойдя, представился он.

— Я Морлис, — улыбнулся бритоголовый. — Это Су Лонг, — он показал рукой в сторону невысокого ярко-рыжего крепыша. — А это Груно.

— Грууно, — поправил его третий, самый высокий, с длинными чёрными волосами и горбатым носом. — Мы знакомы уже три часа, а ты всё никак не можешь запомнить моё имя, Морлиш.