Тринадцатая девушка Короля

Я похолодела от ужаса, представив, что пришлось пережить этой бедняжке.

— Извини, — пробормотала я.

— Да ты-то тут при чем? Я сама виновата. Надо было дома сидеть, а не по лесу шляться.

Девушка замолчала, а мы с Рейей лишь несколько минут спустя поняли, что она снова потеряла сознание.

До полудня мы не выходили на улицу — и не потому, что боялись повстречать остальных жителей заимки — просто и в доме было чем заняться. Во-первых, нужно было следить за Эри (многим мы ей помочь не могли, но хотя бы пытались снизить жар, используя влажные полотенца). Во-вторых, неустанного внимания требовал Мори — улыбчивый и жизнерадостный мальчик, когда сытый, и монструозное чудовище в секунды голода. Кроме того, в доме мы нашли несколько газет и стопку книжек в ярких обложках серии «Женский досуг». Рэйху как-то выписал мне такую из Ильмы, назывался роман «Красавица и пират», и поначалу мне было даже интересно, но где-то к середине книги я так устала от внутренних терзаний главной героини, что вернула книгу Рэйху, честно признавшись, что история люфтов, пожалуй, поинтереснее будет.

Эри-на-Руп так, по всей вероятности, не думала, потому что эти книжки явно читала и, если судить по затертым до дыр переплетам, не один раз. В отличие от других, которые мы нашли в коробке под шкафом: два учебника по истории Лэнара, математический решебник, пособие по бытовой магии и экономический вестник. Удивившись из-за необычности литературной подборки, я отложила книги по истории и взялась за газеты. Они были старыми, пожелтевшими от старости и использовались, видимо, для растопки, но я порадовалась даже такой малой возможности узнать хоть что-то о люфтах. Все-таки мне среди них жить какое-то время.

Газета от наших ничем не отличалась — обычный вестник вроде тех «Известий», что выписывал Рэйху. Колонка светских сплетен, статья о принятии нового закона об образовании, одно объявление о помолвке, одно о том, что в семье каких-то Йули родились двойняшки-девочки, и целый лист, посвященный теме «Куплю/Продам».

— Ну, нашла что-то интересное? — шепотом спросила Рейя. Она только что покормила малыша, и я заметила, что у нее в руках снова был один из забракованных мною романов.

— Ага, — я отложила последний газетный лист и устало потерла глаза. — Представляешь, у них обычный «Стоп-мышь», даже не новый, восемь золотых чешуек стоит…

— Вот болваны, — хихикнула Рейя, и опустила глаза в книгу. — Боюсь представить, сколько у них будет заговоренная подкова стоить.

— Или амулет от дурного глаза, — подхватила я.

Все-таки странные эти люфты. В Большом Озере кому рассказать, животики надорвут. Старый «Стоп-мышь» через газету продают. Кому он нужен, старый-то? А главное, что людям мешает сделать новый? Смешные эти люфты, честное слово.

Примерно за час до полудня Эри вновь пришла в себя, посмотрела на нас пустым взглядом и тихо выдохнула, заставив меня нахмуриться:

— Вы кто?

— Мы… — я неуверенно посмотрела на Рейю.

— Что-то как-то наши компрессы, по-моему, не особо помогают, — пробормотала та.

— Вы за Мори пришли? Из магического контроля? — больная растерянно улыбнулась и опустила веки. — Это хорошо… А то я боялась, вы не успеете. Хорошо, что пришли. Он уже сейчас сильный, а станет еще сильнее. Я ждала, ждала. А вы не приходите и не приходите, боялась, что умру раньше.

— Эри, — я положила руку девушке на плечо, но та продолжила бредить:

— Ведь это неважно, что он еще маленький? Жалко, конечно, что не девочка, за девочку я бы так не переживала. Но ведь сильного мальчика могут взять в хорошую семью. Правда? Такой дар, как у него, не каждый день встретишь.

И тут она внезапно распахнула глаза, приподнялась на локтях и, впившись в мое лицо горячечным взглядом, потребовала:

— Пообещайте, что он обязательно попадет в хорошую семью. И что учиться будет не в Красногорье, а в настоящей Академии. Пообещайте!

На щеках нездоровый румянец, а в глубине совершенно безумных глаз мечется даже не страх — ужас. И я, будто завороженная, кивнула, не в силах прервать зрительный контакт.

— Обещаю.

Эри тут же упала на подушку и, приоткрыв рот, задышала часто-часто, как карфа на жертвенном алтаре.

— По-моему, она умирает, — шепнула мне на ухо Рейя, а я, всхлипнув от страха, кивнула. Не знаю, чего я боялась больше: того ли, что присутствую при последних минутах жизни человека, или того, что только что необдуманно дала обещание умирающей, поклялась у смертного одра. А между тем все знают, что такие клятвы нерушимы. Живая вода! Только младенца мне сейчас не хватало!

— Надо позвать кого-нибудь, — испуганно глянув на Рейю, пролепетала я. — Давно надо было. Есть же на этой заимке и другие люди, как думаешь? Вот только, что мы им скажем, если станут спрашивать, откуда мы взялись.

Рейя вскинула голову, задумчиво глядя на меня, а затем уверенно тряхнула стриженной головой и сказала:

— Не станут. Уж это я могу тебе пообещать. За мелким смотри, я быстро.