Тринадцатая девушка Короля

   Раньше о поцелуях мне только в женских романах читать доводилось, да и то не шибко много. А все потому, что хороших было днем с огнем не сыскать, а к плохим – спасибо Рэйху за то, что привил мне вкус к литературе – у меня душа не лежала.

   Поэтому этот внезапный, то ли благодарственный, то ли пьяный поцелуй стал для меня абсолютным откровением. Невероятно сладким, гораздо слаще сушеной суали и головокружительным, как самая крепкая дурман-вода. Таким притягательным, что я просто остановиться не могла. Самой себе казалась путником, что в жаркий день склонился над водами тихо журчащего ручья, только в отличие от ручья влага не охлаждала, а наоборот все больше и больше увеличивала непонятную жажду и жар...

   – С ума меня сводишь, – прохрипел Кэйнаро, сжимая меня так, что перед глазами заплясали яркие блестящие точки. – Какая же ты вкусная... Пойдем ко мне, моя сладкая девочка... Моя Эри...

   Я недоуменно моргнула, пытаясь понять, кто такая Эри, чье имя с такой страстью произносит господин ворнет, и замерла, будто парализованная хвостом ската рыба, по-рыбьи же разевая рот и хлопая глазами.

   Живая вода и моржья селезенка! Что я творю?! Посреди площади, на глазах у всех Красных Гор... Оттолкнув Кэйнаро, я испуганно прижала кончики пальцев к зудящим губам.

   – Эри, – конечно же, он сразу потянулся за мной. Правильно, я ведь сама поманила, на шею бросилась сама, идиотка. А теперь на попятную. – Что случилось?

   – Ничего, – я огляделась по сторонам, проверяя, видел ли кто, чем мы только что занимались. Потому что если видел – конец моей репутации, конец работе в школе, а соответственно, жизни в маленькой уютной избушке, успевшей стать мне домом. К счастью, все были заняты своими делами и в нашу сторону никто, кажется, не смотрел. Да и не доставал до нас свет от костра... Я не сдержала облегченного вздоха.

   – Эри? – Кэйнаро нахмурился, не понимая, что происходит, а я встряхнулась, сбрасывая с себя остатки возбуждения, как птица стряхивает капли весеннего дождя и негромко взмолилась:

   – Не надо, пожалуйста!

   – Что ты...

   – Ничего не надо. Не спрашивай, не смотри так, и лучше... лучше тебе больше не приходить к нам, правда. Прошу.

   И не дожидаясь ответа, чувствуя, как горят от стыда щеки, быстрее ветра умчалась с площади, так, что только меня и видели. А дома, едва выставив Роя, заперлась на все замки, забралась в постель и одеяло на голову натянула, мысленно благодаря Рейку за ее такт и молчание.

   Тем вечером Кэйнаро не пришел, а я еще долго лежала, слушая мерное Рейкино посапывание и глотая злые слезы. Злясь на собственную глупость и обижаясь на судьбу, я ворочалась с боку на бок, не в силах уснуть, пока не услышала тихий треск и не почувствовала запах гари.

   Когда мне было года три, не больше, в Большое Озеро пришел большой огонь. Старшие сестры и Мэй говорили, что я просто не могу этого помнить, но все-таки я помнила. И ночное зарево над Двором соседей, и крики погорельцев и тех, кто прибежал на помощь, и запах. Запах отчего-то запомнился лучше всего: тяжелый, горьковатый смрад, от которого першило в горле и который, услышав однажды, уже не перепутаешь ни с чем. Вот и той ночью, лишь почувствовав его, я схватилась с кровати, как ошпаренная, активируя маг-светильники и крича изо всех сил:

   – Пожар!

   Мори недовольно заворчал и перевернулся на животик, никак не отреагировав на мой крик, а вот Рейка и Ряу проснулись. И если подруга сонно моргала и ничего не соображала спросонья, то Ряу повел себя более адекватно. Да и вообще, судя по его напряженной фигуре можно было сделать вывод, что о пожаре он догадался гораздо раньше меня. Не знаю, чем он занимался до того, как я зажгла свет, но сейчас Ряу оскалился, натопорщил усы и, припадая на передние лапы, пополз не к двери в переднюю, из-под которой уже стали появляться тоненькие струйки черного дыма, а к окну.

   – Правильно, выбираться будем именно так, – заметила я вслух и, оглянувшись на Рейку, прикрикнула:

   – Да вставай же, тетеря! Горим!

   Названная сестра наконец-то пришла в себя и спрыгнула с кровати, на ходу пытаясь попасть руками в рукава домашнего платья. Я с одеванием заморачиваться не стала, а, памятуя о том, как быстро может сгореть огромный Двор, распахнула окно настежь и велела:

   – Ряу, вон! Рейка, бери Мори прямо с одеялом, а я…

   Надавила пяткой на половицу, под которой у нас находился тайник и, встав на четвереньки, потянула из углубления маленький сундучок, в котором мы хранили все наши сбережения и паспорта. Впрочем, сам сундук был едва ли не большим сокровищем, чем все его содержимое. Нет, в Ильме-то такой можно было купить на любой ярмарке, но здесь, в Лэнаре, пространственный карман стоил примерно как все дома Красных Гор вместе взятые, учитывая землю, на которых они стояли. Стоил бы, если бы мы решили его продать.