Тридцать три несчастья

После Инессы на кухню пришёл самый молодой из гостей, Анатолий. Он и его спутник Виктор Васильевич, пожилой, крупный, но при его внешней мощности какой-то вкрадчивый, слишком навязчивый, приехали самыми первыми. Люба так рано заезда гостей не предполагала, поэтому с утра вышла размести выпавший с ночи снег. Его было совсем немного, можно было и не чистить, но она себя неважно чувствовала, а день предстоял тяжёлый, и надо было набраться чистого воздуха, восстановить координацию и душевное равновесие. Анатолий выскочил из такси, выхватил из рук Любы лопату и принялся скрести ступеньку. Ей с трудом удалось убедить его сначала устроиться в отведённых им комнатах и переодеться в старую Димину куртку. Она немного рассердилась, что он нарушил её одиночество, но потом, увидев, как он радуется снегу, солнцу, морозцу, отмякла и поболтала с ним. Когда Анатолий сказал, что он компаньон Игоря Николаевича, она удивилась. Слишком он был ребячливый и совсем не деловитый. Молодой человек недоверие её уловил и пояснил, что дело к нему перешло от умершего год назад старшего брата. И Люба впервые подумала о делах хозяина, что они не такие уж блестящие, с этаким-то компаньоном. Ещё её напрягало то, что Виктор Васильевич часто подходил к окну своей комнаты и как будто приглядывал, не смылся ли его спутник. Вот и сейчас, когда Анатолий пристроился к столу и принялся болтать с Любой, он появился из коридора, соединяющему кухню с гостиной, по которому сновали две официантки из ресторана «Трактиръ» и попросил стакан холодной воды, зыркнув при этом в сторону своего подопечного. Потом Дима заглянул в дверь со стороны прачечной и кивнул на плиту, намекая, что проголодался.

– Дима, минут через десять гости сядут, и я тебе звякну. Сколько там водителей?

– Со мной трое.

– Скажешь им, чтобы приходили перекусить.

Наконец ушёл Анатолий, но тут же зашла из «рыцарского зала» ещё одна гостья. Люба краем уха слышала разговоры гостей, пока встречала их, провожала в приготовленный под раздевалку для мужчин кабинет хозяина на первом этаже и комнату рядом, которая предназначалась для дам, а потом подвозила сервировочный столик в гостиную, и из этих разговоров поняла, что эта дама либо сама архитектор, либо поднаторела в профессиональных делах мужа, который был владельцем архитектурного бюро. Эта попросила таблетку от головной боли, но пришла явно не за ней. Чтобы гостья не ходила вокруг да около, Люба предложила ей присесть и высыпала перед ней таблетки из аптечки. Та начала разговор с сочувствия по поводу Валериной невесты, которая пыталась облить Любу из бокала, а в результате облилась сама, да ещё и разоралась по этому поводу. И только потом перешла к тому, за чем, собственно пожаловала. Она восхитилась порядком, который Любе удалось навести за столь короткий срок, и сообщила, что бывала здесь при Большакове. Последний раз – за день до его ужасной смерти.

– Да, я слышала об этом, и даже показывала гостям место, где его зарезали.

Этим она дала понять архитекторше, что место работы её устраивает: комплименты по поводу порядка не иначе как предшествовали приглашению на работу в дом, где никого не убивали. Богатенькие, однако, эти строители, если дерутся за столь высокооплачиваемую домработницу! Прямого приглашения не последовало, но визитка с телефонами с намёком: «мало ли что может случиться при его обстоятельствах». Про обстоятельства она сделала вид, что в курсе, но взяла на заметку: надо спросить у самого Игоря Николаевича, что не так у него, если приятели уверены в его грядущем крахе.

Наконец-то эта движуха прекратилась, гости уселись за стол, вернулась из гостиной одна из официанток, хихикая:

– Верка уже вторую десертную вилку подаёт.

– Крестьянка кидает? – ставя на плиту кастрюлю с борщом спросила Люба и посылая СМС Диме.

Та не поняла. Люба объяснила насчёт пушкинской героини наоборот. Под радостный смех официантки зашли водители. Только усадила мужиков и подала им, пришёл Игорь Николаевич. Раздал официанткам чаевые, извинился, впрочем, довольно туманно обозначив, за что, поскольку посторонние присутствовали. Любе сказал:

– Любовь Эдуардовна, я надеюсь, вы согласитесь перенести выходной?

– Ой, никак не могу. У меня суд завтра.

– Суд?!

– Развожусь. Я надеялась, что как-нибудь вы день перебьётесь, тем более, с рестораном на эти дни договорённость есть…

Хозяин растерялся. Внезапно вмешалась одна из девушек:

– Развод – дело неотложное, сама через это проходила. Вер, у тебя же завтра выходной? Можешь остаться? Переночуешь здесь и утром завтрак подашь гостям. К обеду наша доставка приедет, я договорюсь, чтобы тебя дождались. Обслужишь и тогда уедешь. А к вечеру Люба так или иначе возвратится.

– Спасибо, девушки. Машину задерживать не будем, мой водитель отвезёт.