Тридцать три несчастья

— Может, бензин кончился? У нас же канистра с собой, — начинал нервничать

Илья.

Костя вышел, нервно хлопнув дверью, и открыл капот.

— Заводи! — крикнул он. Илья потянулся и повернул ключ. Зашелестел стартер.

— Есть бензин, — вернулся в салон хмурый Костя. — Мы же полный бак заправляли перед Новосёлками, забыл что ли? Да и стрелка ещё литров двадцать показывает.

— А что тогда?

— Что тогда? — передразнил он Илью. — Не знаю. Налей водки.

— Да ты задолбал, алкаш хренов! — взъелся на него друг. — Давай, машину чини, дома бухать будешь!

— Не ори на… на старшего, — смягчился Костя. — Привычка у меня такая, нехорошая. Чуть что — стопку. Мозги сразу проясняются, ей-богу!

Илья молчал.

— Так что? — не унимался Костя. — По чуть-чуть?

— Да делай ты, что хочешь: мозги проясняй, горе заливай! Я те чё, жена, что ли? — Илья выбрался из машины, хлопнул дверью, и, засунув в карманы руки, направился прочь, раздвигая кусты. Шёл куда подальше, чтобы не видеть Воропаева, который за эту неделю так достал, что иногда Илья был готов его просто убить.

Когда джип скрылся из виду, Илья лёг в высокую траву и заложил руки за голову. Где-то там Ленка, далеко-далеко… И не знает, бедолага, что муженёк с рыбалки не вернётся… «Пропал без вести. Ушёл и не вернулся», — представились ему заголовки газет. И родители, блин…

Солнце медленно ползло к западу, тени становились длиннее. Илья, покусывая сладкую травинку, не переставал благородно хандрить. Но, если уж затеряться фиг знает где, то вернее всего — с лучшим другом. Так надёжнее — поддержит в трудную минуту, с голоду не даст помереть, на защиту встанет, голову не даст потерять, глупостей наделать, раненого не бросит, ну и… похоронит, в случае чего, по-человечески. Друг же всё-таки… Тяжело вздохнув, он стал натягивать майку. До заката всего ничего осталось: нужно возвращаться, чтоб не дать этому алкашу потерять голову и наделать глупостей.

Вдруг его внимание привлёк какой-то гул. Сперва он решил, что это Костя отправился на его поиски. Но гул раздавался откуда-то сверху. Подняв голову, Илья так и замер с майкой в руках: в розоватом, усыпанном мелкими облачками небе плавно скользил странный серебристый диск, оставляя за собой лёгкий, полупрозрачный шлейф.

Илья вскочил на ноги и прислонил к лицу ладонь, закрывая глаза от садящегося солнца и провожая звенящий, как струна, диск за горизонт. Затем сломя голову припустился к машине.

— Воропаев! — испуганно закричал он, не увидев друга на месте. — Воропаев, ты здесь?

— A-а, вернулся, пропажа? — выглянул из-за толстого ствола вербы Костя. — Чего тебе надо, бывший друг?

— Воропаев! Там! — тыкал он в небо пальцем. — Там НЛО!

— О-о-о, как всё запущено, — протянул Костя, — Ну, и кто из нас пил?

— Я серьёзно. Сижу такой, а там что-то как загудит! Я смотрю — летит!

— Так что летит-то? Самолёт, беспилотник какой или зонд метеорологический?

— Да фиг его знает, — почесал он затылок. — Главное, что-то летит. А у дикарей такого быть не может.

— Мне от этого не холодно, не жарко. Я вон свечи заменил, шланжики все проверил, кажется, патрубки навернулись на подаче, оттуда капает. Воздуха хапнули в систему.

— Вот же чёрт, это тебе твоё бездорожье. Я вообще не пойму, как твой тарантас столько без асфальта выдержал?

— Ладно тебе, — обречённо вздохнул Костя. — Ночевать здесь придётся. Закроемся в машине, чтоб опять на дикарей не нарваться. Утром будем разбираться.

— У нас ещё чего осталось? — принялся Илья копошиться в багажнике. —

Жрать хочу.

— Да что ты говоришь? А я хочу домой, в тёплую постельку, и что с того?

Илья заметил, что водка осталась не тронутой и промолчал. Воспитательные

меры возымели воздействие.

— И газ в зажигалке закончился, — продолжал Костя. — Скоро стрелы начнём делать и в шкурах ходить, — он опустился на траву, лицом к заходящему солнцу.

Илья присел рядом. Сидели молча, прислушиваясь к стрёкоту сверчков и отдалённому кваканью. Где-то совсем рядом, словно дразнясь, играли на глубине рыбы.

Вдруг до их слуха донёсся задорный смех и женские голоса. Кто-то пробирался сквозь заросли, трещали под ногами сухие сучья. Друзья насторожились, ожидая увидеть дикарей. Но вскоре из кустов вынырнули их новоприобретённые знакомые — Эрика и Дебора. Они шли узкой тропой, увлечённо беседуя, жуя орехи и ярко-оранжевые фрукты.

— О-па, нежданчик, — вспомнив мастерский хук слева, Костя присел, прячась в высокую траву. Но было поздно.

Заметив стоящий под вербой джип и горе-рыбаков, девушки прыснули со смеху.

— Привет, неудачники! — подняла руку Дебора и поправила висящий на плече свёрток.

— Далеко же вы уехали, — добавила Эрика и звонко расхохоталась.

— А мы это… вас как раз ждём, — нашёлся Илья.

— А где свечи и вино?

— Так огня нету.

— А что есть?

— Есть два крепких обаятельных парня, — расплылся в улыбке Илья.

— Где? Не вижу что-то, — хмыкнула в ответ Дебора.

Девушки прошли мимо, прошелестели высокой травой.

— Куда это они на ночь глядя? — показался из зарослей осмелевший Костя.

— Слушай, Воропаев, сдаётся мне, что эти дамочки знают, как отсюда выбраться.

— С чего ты взял?