Тридцать три несчастья

Машина уверенно неслась по кочкам и ухабам прочь, подальше от безумных дикарей. Костя распевал песни, не вынимая изо рта сигареты, которой был лишён столько часов подряд. Илья то и дело поглядывал на Дебби, она с невозмутимым видом сидела на заднем сиденье, что-то разглядывая за окном, а иногда о чём-то шепталась с Эрикой. Вынырнув на заросшую дорогу у самой речки, Костя обернулся в салон, где жались друг к другу обескураженные девушки:

— Ничего, девчонки, прорвёмся! — уверенно заявил Костя. — С нами круто будет!

— Даже не сомневаюсь, — прищурила тёмные глаза Эрика.

— А мы куда едем-то? — не замедлил поинтересоваться Илья.

— Мы… ну это… мы едем… едем, короче… подальше отсюда, вот куда! — ответил Костя, поглядывая в зеркало заднего вида. — А ты куда предлагаешь?

Илья вырубил музыку.

— Я думаю, стоит направиться туда, откуда мы прибыли. Через чёртов лес и прямиком к деду Геннадию.

— Ильюха, ты читаешь мои мысли. Именно это я и собирался сделать, — кивнул Костя. — Вот только лес большой, и как мы сюда до…

— Тормози! — вдруг крикнул Илья. — Тормози, говорю! Дикари уже давно отстали!

Костя послушно нажал педаль тормоза, лэндкрузер проскользни колёсами по сырой траве, потом дёрнулся и резко стал, как вкопанный. Илья резво выпрыгнул из машины и направился в кусты.

— Девчонки, — снова обернулся Костя, — а вы не хотите… припудрить носик? Дорога ведь дальняя.

Эрика гневно сверкнула глазами и вернулась к изучению салона и его содержимого, а Дебби уткнулась в окно, с нетерпением ожидая возвращения Ильи и не желая тратить драгоценное время.

— Поехали! — резко бросила она.

— Не гони лошадей, друга ждём! — улыбнулся Костя.

— Поехали, я тебе сказала! — повторила она тоном, не терпящим возражений.

Костя нервно заёрзал на сиденье, вглядываясь в густые заросли, затем хлопнул

дверью и направился вглубь леса с твёрдым намерением отыскать друга. Однако вскоре вернулся и на всякий случай забрал с собой ключи от машины, поглядывая краем глаза на решительно настроенную Дебору.

— Ильюха, ты спятил? Я жду тебя, жду, а ты тут решил лягушек ловить, — удивился он, заметив лазающего по кустам коллегу, который не уставал поднимать ветку за веткой и внимательно изучать их. — Что ты там делаешь?

— Мы ехали с запада на восток сквозь густой орешник, я точно помню, — оторвался от своего занятия Илья. — Этот куст в порядке. Давай таким же путём, пока сломанный не найдём.

— Чингачкук — великий змей, — вздохнул Костя. — Следопыт хренов.

— Я не змей. Я — танкист восьмидесятого левела. На местности знаешь, как ориентируюсь? Ого!

— Держи ключи, танкист! — Костя небрежно швырнул ему в руки брелок. — Дальше сам поведёшь, мне надоело. Может к Эрике от тебя пересесть, а?

— Очень ты ей нужен, смотрю. Да и вообще, не доверяю я этим девкам. Того и гляди, без машины останемся, — проворчал Илья в ответ.

— Не дрейфь! Девки, что надо! Что ж ты тогда с брюнетки глаз не сводишь?

— Да пошёл ты… — Илья бросил бесполезное занятие по исследованию местности и двинул в сторону машины. Костя побрёл следом.

Вернувшись к машине, где уже начинали нервничать хорошенькие пассажирки, Илья доложил:

— Локация задана. Цель вижу. Требуется помощь. До конца перезарядки осталось тридцать секунд!

Девушки удивлённо переглянулись, а Костя ткнул друга в бок:

— Ты чё несёшь, Зуев? Мухоморов объелся?

— Тс-с-с, приложил он палец к губам, — это такой план. Быть загадочным и таинственным. Что смотришь? Да, это моя стратегия в поведении с женщинами, — и не успел Костя открыть рот, как Илья прочитал его мысли и добавил: — Сам дурак.

Усевшись за руль, Илья по-деловому, как заправский спецагент, поправил зеркала, пристегнул ремень безопасности и с победным криком «Поехали!», который он тысячу раз слышал в наушниках, управляя с клавиатуры «Тигром» или «Пантерой», вдавил педаль газа в пол.

Ехали долго. И мучительно. Через каждые пятьдесят метров «танкист» устраивал привал, вылазку в лес и разведку боем, осматривая все встреченные на пути кусты на предмет орехов и сломанных веток. Где-то после десятого раза за руль ловко, по-кошачьи, прыгнула Дебора:

— А ну убрал свои корявые руки! — вытолкала она ногами в тяжёлых ботинках Илью. — Времени нет! Дальше я поведу!

— Это у меня руки корявые? — обиделся Илья. Он снова распахнул дверцу и намертво вцепился в руль. Это уже был вопрос чести.

— Не плачь, зато мозги гладкие! — огрызнулась девушка и больно ударила его по руке. Затем с горящим решительным взглядом обернулась к Косте: — Как заводится твоя штуковина?

— Так, во-первых, бабе, простите, даме за рулём моего крузача не место, — Костя потянулся и выдернул из замка зажигания ключ. — А во-вторых, моя штуковина заводится с пол-оборота, когда видит такую милую кукол… — не успел он договорить, как Дебби вмазала ему в челюсть. Совсем не по-девчачьи — царапая ноготками и обжигая тонкой ладошкой щёку — как делали это другие. А смачно и по-мужски.

От неожиданности Костя выронил ключи и схватился обеими руками за гудящую голову. Открыл и закрыл рот, пошевелил онемевшей челюстью. Всё было в порядке, если не считать разбитой в кровь губы.