Три пункта бытия

— Давайте сдаточную квитанцию! — сказала официантка. — Ну?

Оська долго искал квитанцию и все посматривал на официантку, а та ждала с нетерпением.

— На одного один разовый обед, — сказала она и надорвала у квитанции уголок. — Чтобы второй раз не получили! Рубль шестьдесят пять. Без сдачи!

— А нас двое! — сказал Оська. — Вот это он, а вот это я. Рыба была моя, а старший был он!

— Рубль шестьдесят пять! Без сдачи!

За рубль шестьдесят пять получили Оська с Алексеем обед.

Стали есть двое из одной миски.

— Ешь, давай... — говорил Оська. — А она сильно злая, да? — кивнул он в сторону официантки.

— Она, может быть, и не злая, — ответил Дроздов. — Она, может быть, строгая.

—А зачем? Что она, людей учит, что ли? Учить, правда что, нужно строго. Ван Ванович говорил, нужно. А миски подавать можно и без строгости... Слушай, Алешка, а тебя, видать, без строгости учили, да?

Дроздов не ответил, он стал говорить об официантке:

— Она строгая потому, может, что была война и у нее убили кого-нибудь. Мужа. Или сына. Может быть, просто обедов не хватает.

Оська согласился:

— Просто не хватает... — сказал он. — А на войне много народу убило, да?

— Да...

— На войне воевать интересно, но только героем. Да? А простым солдатом не шибко большой интерес, да?

— Да... — снова согласился Дроздов. Потом спросил: — Ты бы стал героем, Оська?

Оська задумался.

— Героев убивают сильно. Но, опять же, охота. Сильно охота прославиться героем. Нет, я, однако, не пострашился бы. Однако, совершил бы какое-никакое геройство.

— А зачем?

Оська задумался еще больше и положил ложку на стол. Потом сказал:

— Уважение от людей. Сильное уважение. Хотя бы вот и от нее! — и Оська показал на официантку, которая в это время до пояса просунулась на кухню в окно раздачи. — Когда бы я был героем, она бы нам принесла два обеда, и даже без слов. Может, три... Ну, и везде так. — И на приемщика Оська тоже показал. Приемщик уже пообедал, оделся и крутил цигарку, перед тем как выйти из столовой. Про него Оська сказал: — Когда бы я был героем, он бы без слова отправил мою рыбу в Ленинград. Точно!

— Ну, а Ван Ванович — герой?

— А как же ты думал?! Ван Ванович без звезды, но герой.

Когда съели и суп, и гуляш, Дроздов сказал:

— Знаешь, Осип, я пойду в магазин и твою квитанцию отоварю. Тебе полагается какой-нибудь промтовар, я знаю. Вдруг тебе тужурка с пуговицами полагается? Морская?!

— Мне-то полагается. По справедливости. Да тебя-то разве отоварят?

— Сомневаешься?

— У одной бабы два обеда не получил. Один только получил обед на двоих людей. А в магазине мужик торгует. Здоровый такой мужик, хотя и с одним глазом и тоже с одним ухом.

— Откуда тебе известно? — удивился Дроздов.

— Как, поди, мне-не известно? С нашего колхоза были здесь оленщики. И не один раз. Ну, ладно, ты иди в магазин, вдруг управиться с тем одноглазым мужиком! Все ж таки. А мне другое дело есть: оленей на комбинат отдам, одну только упряжку оставлю с быками. На быках погоню домой. Кормить к тому же надо быков, в тундру надо подаваться ночевать, кормить их. После ехать домой!

Дроздов показал на стенные часы-ходики:

— Это сколько же сейчас времени, Осип?

Оська смотрел долго и внимательно. Соображал.

— Двадцать две минуты пройдет и еще вот столько, — показал он на пальце, — то ли еще полминуты, то ли половина полминуты, и три часа будет стукать.

— Правильно! — подтвердил Дроздов. — Точно! Значит, ровно в пять часов — ровно в пять! — жди меня около приемного пункта. Где рыбу сдавали для Ленинграда, там и встретимся. Принесу тебе что-нибудь из магазина. Шапку принесу. Постараюсь. А может, и тужурку принесу. Морскую! — Вынул из кармана часы. — Длинная стрелка вот так же вверх будет смотреть и даже еще выше — на двенадцать показывать. Короткая вот тут, внизу, покажет пять. Понятно? Возьми. В пять часов встретимся, отдашь.

— А вдруг длинная стрелка будет на месте, а тебя на месте не будет?

— Стрелка здесь, а я там. То есть у рыбоприемного пункта.

— Когда получится пять часов?

— В пять! Как часы! — кивнул Дроздов.

— На тужурке пуговицы желтые? С якорями? Могут быть?

— Вполне — могут!

Они встали из-за столика, направились к вешалке. Оделись, вышли. Только сначала еще раз понюхали воздух в столовой. Пахло супом и мясом. И — кашей.

Магазин фактории — это бревенчатое помещение с зарешеченным оконцем, на полках валенки, полушубки, на гвоздях висит неводная дель, сбруя. Товаров немного.

В углу помещения стол, на столе круглый черный репродуктор.

За прилавком продавец — полный, крупный мужчина с одним глазом. Другой глаз под черной повязкой.

Дроздов свертывает покупки — шапку и китель с блестящими пуговицами, — а продавец говорит ему очень громко:

— Это, сказать, вам повезло, дорогой товарищ! Завтра под рыбу буду отоваривать стеганками! На ситцевом подкладе! Это успели последний китель взять. Потому что маломерка. И шапку успели. Тоже маломерка. А завтра под рыбу стеганками. На ситцевом подкладе.

— И вот эту книжку еще! — показал Дроздов на детскую книжку с картинками.