Три одиночества. Созидающий башню: книга II

Кира поначалу интуитивно решила пойти в отказ, однако она слишком долго прожила бок о бок с гномом, чтобы ещё питать какие-то иллюзии насчёт того, что удастся его обдурить.

— Понимаешь, моя жизнь без него потеряла смысл, — она словно отвечала своим мыслям, но Антоша каким-то мистическим образом просёк, что речь шла вовсе не о Кирином нынешнем муже.

— Ты же не о Рисе своём сейчас печалишься, — проницательно заметил гном, — тогда, выходит, это ты по Кристинкиному папуле сохнешь, больше вроде не по кому. А чего ж не помиритесь? Гордость не позволяет?

— К чёрту гордость, — глаза Киры загорелись праведным гневом, — его смерть не позволяет, вот.

— Э-хе-хе, — запричитал гном — И давно ты бывшего мужа схоронила?

— Мне даже этого сделать не дали, — Кира судорожно вздохнула, и слёзы заструились по её щекам.

— Вот чего я тебе скажу, страдалица ты моя, — голос гнома наполнился теплотой, — коли ты мёртвым свово мужика не видала, так и почитай его живёхоньким. Поверь старику, сразу полегчает.

— Глупости, — Кира возмущённо встряхнулась, — как мне этот дурацкий самогипноз поможет?

— Словами-то не кидайся, — обиженный гном сразу пошёл в атаку, — просто сделай, как тебе советуют, потом благодарить станешь.

В тот момент Кира восприняла сей бесплатный и бесполезный совет в штыки, но по возвращении в Алат заметила, что всё чаще думает о Семёне, как о живом. Ей даже начало мерещиться, что он находится где-то рядом, она постоянно ловила себя на том, что прислушивается, пытаясь уловить его голос то в шелесте листьев, то в шуме климатической установки. Пару раз Кире даже показалось, что она различает смутные контуры знакомой фигуры на фоне лесных зарослей. Похоже, гномий совет был отнюдь не пустой болтовнёй словоохотливого собеседника, скорей всего, это натурально было ментальное зомбирование, проведённое опытным психологом. Впрочем, Киру нисколько не задело коварство Антоши, потому что ей действительно полегчало.

Глава 13

Тесар окинул посетителя равнодушным взглядом и отвернулся. Прошло уже то время, когда пленник пытался вырываться из оков, крыть своих тюремщиков трёхэтажным матом в надежде спровоцировать их на ответную агрессию и пытаться покончить с собой. С параличом нижних конечностей у него было немного шансов что-либо предпринять, и у боевика хватило здравомыслия, чтобы признать этот факт и прекратить смешить алатцев своим бессилием. Однако очередной визит бессмертного всё же значительно превысил порог его терпения, и Тесар не удержался от оскорбительной реплики.

— С каких это пор бессмертные бегают на побегушках у дикарей? — в его голосе было столько желчи, что Семён брезгливо поморщился.

— Во-первых, они не более дикари, чем ты, — отбрил он невежу, — а во-вторых, я им не служу, у меня свои резоны для того, чтобы подремонтировать твою никчёмную тушку.

— Какие, на фиг, резоны? — пробурчал пленник. — Это всё из-за той бабы, которая понадобилась Магистру. Ладно ещё этот поганый докторишка изворачивается, чтобы спасти свою жену, но ты-то чего стараешься?

Нападки пленника не произвели на бессмертного никакого впечатления. А чего ещё ждать от бедолаги, прикованного к постели и к тому же предназначенного для экспериментов с непредсказуемыми последствиями? Однако попытки Тесара свести действия Риса к эгоистичному стремлению защитить Киру вызвали у Семёна раздражение и желание вправить мозги этому обличителю.

— Ты действительно не понимаешь или просто прикидываешься? — он осуждающе покачал головой. — Не знаю, действительно ли твой Магистр собирается устроить ядерную бомбардировку Алата, но столице точно не поздоровится, её-то он уже приговорил. Как она, кстати, называется?

— Гвенда, — машинально ответил Тесар, но тут же подозрительно нахмурился. — А почему ты этого не знаешь?

— Я из другой реальности, — Семён не посчитал нужным сохранять своё инкогнито. — Так скажи мне, любитель географии, сколько миллионов живут в твоей любезной Гвенде? — Поскольку его собеседник и не подумал ответить, а только скорчил презрительную гримасу, бессмертный продолжил. — Вижу, на жителей города тебе наплевать, но ведь и твоих товарищей никто не собирается эвакуировать. Их тебе тоже не жалко?

— Это будет быстрая смерть, — Тесар постарался, чтобы его голос прозвучал равнодушно, но лёгкая дрожь всё же выдала его душевную боль, — уж лучше так, чем от этой заразы.

— А тебе не кажется, что уничтожать многомиллионный город только потому, что вашим учёным недосуг разобраться с проблемой — это как-то чересчур цинично? — язвительно бросил Семён.

— Не мне обсуждать решение Магистра, я всего лишь солдат, — пафос сей напыщенной сентенции слегка подпортила кислая физиономия Тесара, которому решение Медины действительно казалось не особо гуманным. Однако статус члена братства, которое посвятило себя процветанию целого мира, не позволял честно в этом сознаться.

— Ты всего лишь дурак, — беззлобно отозвался Семён. — Рис хочет спасти твой город от уничтожения, а ты строишь из себя героя-мученика.