Три одиночества. Созидающий башню: книга II

— Интересно, а почему мир Дачи никогда не вызывал у меня ностальгии? — её менее брутальная половинка тут же вступила в дискуссию. — Уж если и существует в мире что-то идеальное в плане семейного очага, так это как раз Дача в купе с её странными обитателями. Одни только вечерние посиделки у самовара с гномом чего стоят. А ещё эта бытовая магия, которая избавляет местных жителей от необходимости заботится о хлебе насущном и о поддержании порядка. Но я почему-то тоскую именно по своей прежней квартире, в которой теперь живёт Светлана.

Лесная тропинка, ведущая к озеру, оказалась явно короче, чем требовалось Кире для углублённого самоанализа. Вскоре деревья расступились, предоставляя восторженным зрителям замечательную возможность полюбоваться на сверкающую под солнцем водную гладь. Вполне ожидаемо озеро было оснащено небольшим песчаным пляжиком с удобным спуском к воде. Как говорится, всё для удобства пользователей. Алиса с Тиночкой тут же скинули одежду и принялись плескаться на мелководье. Кира знала, что раньше глубина начиналась сразу у берега, но когда её детки сделались постоянными жителями Дачи, Антон переделал озеро с таким расчётом, чтобы обеспечить безопасность малышам.

— Интересно, а в середине озера по прежнему глубокое? — отстранённо прикинула Кира, расстёгивая платье.

В этот момент ей ни с того ни с сего пришла в голову мысль, что ответ, который она тщетно искала, скитаясь по альтернативным реальностям, возможно, находится именно там, на озёрном дне. Если занырнуть поглубже, то возможно, все ментальные барьеры, которые препятствуют осознанию правды, просто растворятся под давлением водной массы. Идея была, конечно, бредовой, но недаром же Киру так и тянуло совершить что-то безумное. Вообще-то, купание в тёплой озёрной водичке можно было обозвать безумием лишь от отчаяния и за неимением лучшего объекта, но Кире было не до капризов, ей уже до чёртиков надоело вариться в собственных фрустрациях.

Решительная искательница правды быстренько скинула одежду и бросилась в воду с отчаянием берсерка. Ожидания её не обманули, уже через десяток метров дно исчезло, и вода приобрела глубокий изумрудный цвет. На всякий случай Кира отплыла от берега ещё метров на сто и нырнула. Вопреки её представлениям о целебных свойствах давления воды на умственную деятельность некоторых непутёвых аналитиков, никаких сакраментальных секретов погружение в пучину не открыло. На глубине оказалось темно и неуютно, а ощущение, что у озера вдруг исчезло дно, подкатило к горлу отчаянной ныряльщицы инстинктивной паникой и непреодолимым желанием повернуть назад.

Наверное, стоило послушаться доводов здравого рассудка, но Кира отчего-то была уверена, что отступать нельзя ни в коем случае, потому что именно там, в темноте прячется ответ, без которого не видать ей счастья. Дно всё-таки объявилось и пребольно долбануло упрямицу по лбу, да так сильно, что искры из глаз посыпались. Кира обиженно пнула ударивший её камень и вынырнула на поверхность. Увы, эксперимент с погружением в озёрные пучины показал полную несостоятельность её надежд, а единственным результатом её так называемого безумства оказалась шишка на лбу. Впрочем, как вскоре выяснилось, с выводами Кира всё-таки поторопилась. Стоило солнечным лучам коснуться её мокрой макушки, как искательницу истины обуяла уверенность в том, что нужный ответ уже созрел в её голове, и нужно только сосредоточиться, чтобы неясная пока мысль сама всплыла на поверхность из подсознания.

К сожалению, сосредоточиться Кире не дали, потому что с берега раздались призывные крики менее отчаянных купальщиц, а в добавок ещё жалобное поскуливание Волка, у которого безрассудное поведение гостьи вызвало настоящую панику. Пришлось отложить анализ проведённого эксперимента и вернуться к обществу. Время до вечернего чаепития пролетело незаметно, хотя Кира вроде бы ничего и не делала, немного погуляла, немного полюбовалась закатом, полакомилась лесной малиной, устроила Тиночке спонтанную лекцию по плетению венков из ромашек, да вот, пожалуй, и всё. Накрывать стол ей не доверили, поскольку это занятие считалось прерогативой исключительно гнома.

Когда начало темнеть, и птичье пение сменилось стрекотанием кузнечиков, все жители мира Дачи и их гости расположились на веранде для традиционного вечернего застолья. Как обычно, аппетитно тянуло дымком от самовара, который гном топил по старинке еловыми шишка, стол ломился от всевозможных закусок, а в центре красовалось большое расписное блюдо с ватрушками. Наверное, окажись Кира в этом лубочном раю впервые, то растаяла бы как масло на сковородке от расслабленной обстановки и благожелательного настроя хозяев, но во-первых, за два с лишним года она уже успела привыкнуть к местным порядкам, а во-вторых, она вовсе не для того притащила сюда дочь, чтобы просто наслаждаться покоем тёплого вечера.