Три мушкетера. Том первый

 -- Я хочу сказать, что, вернувшись домой, я нашелъ на зеленомъ сукнѣ стола въ вашей спальнѣ письмо, хотя ключъ отъ вашей комнаты все время былъ у меня въ карманѣ, и я ни разу не вынималъ его.

 -- Но гдѣ же это письмо?

 -- Я оставилъ его тамъ, гдѣ нашелъ сударь. Но неестественное дѣло, чтобы письма приходили сами къ людямъ. Если бы еще окно было открыто или, по крайней мѣрѣ, полуоткрыто, я ничего бы не сказалъ, а то нѣтъ: все было герметически закрыто. Берегитесь, сударь, тутъ навѣрное дѣло не совсѣмъ чисто.

 Тѣмъ временемъ молодой человѣкъ бросился въ комнату и распечаталъ письмо; оно было отъ г-жи Бонасье и заключало въ себѣ слѣдующія строки:

 "Васъ хотятъ горячо поблагодарить и передать намъ такую же благодарность отъ другихъ. Будьте завтра вечеромъ, въ десять часовъ, въ Сенъ-Клу, напротивъ павильона, на углу дома д'Эстре. К. Б.".

 Читая это письмо, д'Артаньянъ чувствовалъ, какъ его сердце то судорожно сжималось, то расширялось, въ одно и то же время и мучительно, и пріятно для сердца влюбленныхъ.

 Это была первая записка, которую онъ получилъ, это было первое свиданіе, которое ему назначили. Сердце его, полное радостнаго опьянѣнія, замирало и, казалось, перестанетъ биться на порогѣ въ земной рай, называемый любовью.

 -- Ну, что же, сударь? сказалъ Плянше, видя, какъ его баринъ попеременно то блѣднѣлъ, то краснѣлъ: -- ну что же, развѣ я не угадалъ, что тутъ дѣло неладно?

 -- Ты ошибаешься, Плянше, отвѣтилъ д'Артаньянъ,-- и въ доказательство этого вотъ возьми экю и выпей за мое здоровье.

 -- Благодарю, сударь, за экю, который вы мнѣ даете, и обѣщаю вамъ точно исполнять всѣ ваши приказанія; но тѣмъ не менѣе все-таки скажу, что письма, попадающія въ запертыя квартиры...

 -- Падаютъ съ неба, мой другъ, падаютъ съ неба.

 -- Такъ баринъ доволенъ? спросилъ Плянше.

 -- Любезный мой Плянше, я самый счастливый человѣкъ на свѣтѣ!

 -- И я могу воспользоваться вашимъ счастьемъ, сударь, чтобы пойти спать?

 -- Да, иди.

 -- Да будутъ на васъ всѣ благословенія неба, сударь, но тѣмъ не менѣе это письмо...

 И Плянше удалился, качая головой съ видомъ сомнѣнія, которое не вполнѣ сгладила даже щедрость д'Артаньяна.

 Оставшись одинъ, д'Артаньянъ читалъ и перечитывалъ записку, затѣмъ онъ разъ двадцать перецѣловалъ эти строки, написанныя рукой его прелестной любовницы. Наконецъ онъ легъ, уснулъ, и ему снились золотые сны.

 Въ семь часовъ утра онъ всталъ и позвалъ Плянше, который явился, отворивъ дверь только на второй зовъ, съ лицомъ, носившимъ еще слѣды вчерашняго страха и безпокойства.

 -- Плянше, сказалъ ему д'Артаньянъ,-- я ухожу изъ дому, можетъ быть, на цѣлый день, а потому до семи часовъ вечера ты свободенъ, но въ семь часовъ будь дома и приготовь мнѣ двухъ лошадей.

 -- Какъ кажется, мы опять собираемся подставлять нашу шкуру, чтобы ее пробили въ нѣсколькихъ мѣстахъ?

 -- Ты возьмешь свой мушкетъ и пистолеты.

 -- Ну, что же! Не говорилъ ли я? вскричалъ Плянше.-- Такъ и есть, я былъ въ этомъ увѣренъ... Проклятое письмо!

 -- Да успокойся же, дуракъ, на этотъ разъ дѣло идетъ просто о пріятной прогулкѣ.

 -- Да, вродѣ такой же пріятной прогулки, какъ въ прошлый разъ, когда на насъ градомъ сыпались пули и всюду разставлены были ловушки.

 -- Впрочемъ, если вы боитесь, г. Плянше, возразилъ д'Артаньянъ,-- я поѣду безъ васъ; я предпочитаю путешествовать одинъ, чѣмъ имѣть товарища, который вѣчно дрожитъ.

 -- Баринъ меня обижаетъ, сказалъ Плянше:-- а между тѣмъ, мнѣ кажется, онъ видѣлъ, какимъ я показалъ себя на дѣлѣ.

 -- Да, но я думалъ, что ты истратилъ всю свою храбрость за одинъ разъ.

 -- Баринъ увидитъ, что, при случаѣ, у меня и еще найдется; только я прошу васъ, сударь, не слишкомъ щедро расходовать ее, чтобы у меня хватило надолго.

 -- Думаешь ли ты, что будешь въ состояніи потратить изъ нея извѣстное количество сегодня вечеромъ?

 -- Надѣюсь.

 -- Итакъ, я разсчитываю на тебя.

 -- Въ назначенный часъ я буду готовъ, но мнѣ кажется, что у барина была только одна лошадь въ гвардейскихъ конюшняхъ?

 -- Можетъ быть, и до настоящей минуты тамъ стоитъ только одна, но сегодня вечеромъ ихъ будетъ тамъ четыре.

 -- Кажется, наша поѣздка была за ремонтомъ?

 -- Совершенно вѣрно, сказалъ д'Артаньянъ и, отдавъ Плянше послѣднія приказанія, вышелъ

 Г. Бонасье стоялъ у дверей.

 Намѣреніе д'Артаньяна было пройти мимо, ничего не сказавъ почтенному торговцу, но послѣдній съ такимъ кроткимъ и благодушнымъ видомъ поклонился ему, что жилецъ поневолѣ принужденъ былъ не только отвѣтить ему на поклонъ, но и вступить съ нимъ въ разговоръ

 Къ тому же, какъ же не имѣть нѣкоторой снисходительности къ мужу, жена котораго назначила свиданіе въ тотъ же самый вечеръ въ Сенъ-Клу, напротивъ павильона г. д'Эстре! Д'Артаньянъ подошелъ къ нему съ самымъ любезнымъ видомъ, на какой былъ только способенъ.