Три мушкетера

"God has so willed it!" said he, with the resignation of a fanatic; but without, however, being able to take his eyes from that ship, on board of which he doubtless fancied he could distinguish the white outline of her to whom he had sacrificed his life.	- Так угодно было богу, - сказал Фельтон с покорностью фанатика, не в силах, однако, отвести глаза от крохотного суденышка, на палубе которого ему чудился белый призрак той, для кого ему предстояло пожертвовать жизнью.
De Winter followed his look, observed his feelings, and guessed all.	Лорд Винтер проследил за взглядом Фельтона, перевел вопрошающий взор на его страдальческое лицо и все отгадал.
"Be punished ALONE, for the first, miserable man!" said Lord de Winter to Felton, who was being dragged away with his eyes turned toward the sea; "but I swear to you by the memory of my brother whom I have loved so much that your accomplice is not saved."	- Сначала ты один понесешь наказание, негодяй, -сказал он Фельтону, который, неотступно глядя на море, покорно подчинялся уводившим его солдатам, - но, клянусь памятью моего брата, которого я горячо любил, твоей сообщнице не удастся спастись!
Felton lowered his head without pronouncing a syllable.	Фельтон опустил голову и не проронил ни слова.
As to Lord de Winter, he descended the stairs rapidly, and went straight to the port.	А лорд Винтер сбежал с лестницы и поспешил в гавань.
60 IN FRANCE	XXX ВО ФРАНЦИИ
The first fear of the King of England, Charles I, on learning of the death of the duke, was that such terrible news might discourage the Rochellais; he tried, says Richelieu in his Memoirs, to conceal it from them as long as possible, closing all the ports of his kingdom, and carefully keeping watch that no vessel should sail until the army which Buckingham was getting together had gone, taking upon himself, in default of Buckingham, to superintend the departure.	Когда английский король Карл I узнал о смерти Бекингэма, его первым и самым большим опасением было, как бы эта страшная весть не лишила ларошельцев бодрости духа. Поэтому он старался, как рассказывает Ришелье в своих "Мемуарах", скрывать ее от них возможно дольше.
He carried the strictness of this order so far as to detain in England the ambassadors of Denmark, who had taken their leave, and the regular ambassador of Holland, who was to take back to the port of Flushing the Indian merchantmen of which Charles I had made restitution to the United Provinces.	Он приказал запереть все гавани своего государства и тщательно следить за тем, чтобы ни один корабль не вышел в море до отплытия армии, которую снаряжал Бекингэм и за отправкой которой, после его смерти, король сам взялся надзирать. Он довел строгость этого запрета до того, что даже задержал в Англии датских послов, которые уже откланялись ему, и голландского посла, который должен был доставить в Флиссинген ост-индские корабли, возвращенные Карлом I Соединенным Нидерландам.
But as he did not think of giving this order till five hours after the event-that is to say, till two o'clock in the afternoon-two vessels had already left the port, the one bearing, as we know, Milady, who, already anticipating the event, was further confirmed in that belief by seeing the black flag flying at the masthead of the admiral's ship.	Но, так как он позаботился отдать этот приказ только через пять часов после печального события, то есть в два часа дня, два корабля успели выйти из гавани. Один, как мы знаем, увозил миледи, которая уже догадывалась о том, что произошло, и еще больше уверилась в своем предположении, увидев, что на мачте адмиральского корабля поднят черный флаг.