Третий вариант

Когда я прохожу таможню и границу, она появляется в зале, по-прежнему в своей темной кожаной куртке и темных брюках. В руках небольшой рюкзак или мешок, отсюда я плохо вижу. Неужели у этой идиотки нет денег на чемодан? Или это такой своеобразный стиль?

Я приближаюсь к таможеннику. Сначала нужно пройти контроль у него. Я спокойно предоставляю свой чемоданчик для контроля, ожидая, когда попросят документы на право вывоза валюты. Но о деньгах в моем чемоданчике никто даже не спрашивает. Им это просто неинтересно. А ведь они наверняка видели на своих приборах, что в чемоданчике пачки денег. Любопытно, почему они так реагируют? Им все равно, или они просто давно на все плюнули, предпочитая иметь свои твердые проценты с других операций? Во всяком случае, я понял, что таможенник каким-то шестым чувством уловил, что у меня есть документы, и поэтому даже не спрашивает их. Просто смотрит на меня и лениво, сквозь зубы говорит:

— Декларация заполнена?

— Да, — протягиваю ему бланк, где, конечно же, не указаны мои деньги, а вместе с декларацией и тысячу долларов, что для него достаточно много. Очень много за одну смену. Он удовлетворенно кивает. Теперь у таможенника больше нет никаких вопросов. Я мог бы провезти без всяких документов хоть миллион долларов. Неужели здесь все так куплено? Впрочем, это уже не мое дело. Я беру свой чемоданчик и двигаюсь дальше.

Теперь я прохожу границу. Пограничник долго читает паспорт на имя Махрушкина и наконец ставит свою печать. И я оказываюсь почти за рубежом. Осталось только сесть в самолет. И унестись очень далеко отсюда.

Моя переводчица копается у стойки таможенников, вытряхивая содержимое сумки-рюкзака. Типичная дура. Неужели она потеряла билет? Или ее просто мучают, понимая, что с этой нахалки не удастся сорвать ни цента?

Потом она проходит границу, и снова повторяется та же процедура. Но теперь она ищет свой паспорт. Если так пойдет дальше, девчонке придется искать свою голову, которую я оторву в первый же день нашей совместной работы. Наконец все благополучно заканчивается, и она подходит ко мне со своим наглым, независимым видом и коротко кивает. Очевидно, я должен принять этот кивок за утреннее приветствие, что я и делаю, отвечая ей тем же. Потом мы молча ходим по магазинам, находящимся как бы по другую сторону границы. И наконец нас приглашают на посадку. По дороге она умудряется зацепиться сумкой за какой-то поручень и едва не порвать свою куртку, отчего настроение у меня портится окончательно. Когда мы идем по коридору в самолет, я оборачиваюсь и, видя, как она поправляет свою куртку, гневно шиплю:

— Нельзя немного побыстрее?

Так начинается наша совместная работа в Швейцарии. Уже первые минуты этой поездки не сулят нам ничего хорошего.

ГЛАВА 15 За шесть месяцев до событий

Прибыть вовремя в аэропорт не получилось. Они все-таки немного опоздали. Целая кавалькада из пяти машин подкатила к аэропорту; высыпавшие охранники, бесцеремонно толкая прохожих, создали живой коридор, по которому и прошел Рашид Касимов. Но за час до его прибытия в аэропорту уже появились люди Семена, внимательно следившие за всем, что здесь происходит. Разумеется, они не могли не обнаружить людей Потапенко, также объявившихся здесь гораздо раньше назначенного часа. Обе группы сохраняли враждебно-вежливый нейтралитет, предпочитая делать вид, что не замечают друг друга. И, наконец, за десять минут до назначенного времени прибыл Кирилл Петрович Мясников. Он прошел в салон для официальных делегаций и, поднявшись на второй этаж, расположился там в ожидании своего друга-врага.

Касимов, вошедший в салон гораздо позже его, обратил внимание на симпатичную сотрудницу таможни, с испугом оглядывающую людей, прибывших вместе с ним. Формально все было правильно. Заранее поданы заявки на две группы, которые якобы собираются встречать рейс из Америки. И никаких поводов отказывать в этом не было. Но самолет из Америки уже прилетел, а находящиеся в салоне на первом и втором этаже люди не спешили ни к нему, ни к дежурившим здесь девушкам с какими-либо вопросами, касающимися встречи. Напротив, они еще более отстранились от всех, обозначив на втором этаже некую невидимую черту, за которую никого не пускали.

Поднявшийся на второй этаж Касимов с неприязнью посмотрел на банкира, но все же прошел к столику и сел напротив Кирилла Петровича. Он понимал, что здесь не место для окончательного решения всех вопросов. Но для себя он уже приговорил Мясникова к смерти. В свою очередь, сидевший за столиком банкир твердо решил, что с этим типом нужно кончать.

Ринат Хайфулин, также приехавший в аэропорт, поднялся вслед за Касимовым и прошел к столику последним. За несколько секунд до него к обоим участникам переговоров присоединился Михаил Потапенко, внезапно появившийся с левой стороны, где он сидел у стойки бара. Появление Потапенко было так неожиданно и так хорошо продумано, что Касимов невольно испугался, решив, что все-таки попал в ловушку.