Читаем Трансформация интимности полностью

Тот факт, что алкоголизм идентифицировался как физическая патология, в течение какого-то времени отвлекал внимание от связей между пагубным пристрастием, выбором жизненного стиля и самоидентичностью. Обещание освобождения, которое он содержит, было блокировано до той степени, в какой он воспринимается как любая другая болезнь. Тем не менее в ранних программах Анонимных Алкоголиков уже признавалось, что излечение от пагубного пристрастия означает предпринятое глубоких изменений в стиле жизни и пересмотр самоидентичности. Как и в случае психотерапии и консультирования, те, кто посещают собрания, находят там атмосферу, в которой временно приостанавливаются критика и осуждение. Членов AAA поощряют к тому, чтобы раскрывать свои самые конфиденциальные заботы и тревоги открыто, без страха и без опасения оскорбительного отклика. Лейтмотив этих групп состоит в том, чтобы переписать заново изложение самости.

Посттрадиционный порядок требует фактически беспрестанно перерабатывать изложение самости и привносимой им практики жизненных стилей, если индивиду нужно сочетать автономию личности с чувством онтологической безопасности. Однако процессы самоактуализации очень часто бывают парциальными и ограниченными. Поэтому неудивительно, что пагубные пристрастия имеют столь широкое потенциальное распространение. Когда институциональная рефлексивность реально проникает во все части повседневной жизни, пагубным пристрастием может стать почти любой паттерн или привычка. Идея пагубного пристрастия имеет мало смысла в традиционной культуре, где нормально сегодня делать то, что делал вчера. Когда имела место непрерывность традиции и конкретный социальный паттерн следовал тому, что было давно установлено, равно как и санкционировано в качестве правильного и пристойного, он едва ли мог описываться как пагубное пристрастие; и он не делал заявления об особых характеристиках самости. Индивиды не могли искать и выбирать, но в то же самое время не имели обязательств раскрывать себя в своих действиях и привычках.

В таком случае пагубные пристрастия являются негативным указанием на ту степень, до которой рефлексивный проект самости в позднем модерне движется к центральному положению[113].

Они являются способами поведения, которые вторгаются в этот проект, может быть, наиболее логичным путем, но отказываются впрягаться в него. В этом смысле все они пагубны для индивида, и нетрудно увидеть, почему проблема их преодоления сейчас так широко выносится на страницы терапевтической литературы. Пагубное пристрастие — это неспособность освоить будущее, и как таковое, оно нарушает одну из первичных забот, с которой индивиду необходимо справляться.

Каждое из пагубных пристрастий являет собою защитную реакцию, уход от действительности, осознание недостатка автономии, бросающее тень на компетенцию самости[114].

В случае незначительных принуждений чувство стыда может быть ограничено до умеренного самоуничижения, иронического признания типа: «Похоже, я как раз вляпался в эту дрянь». В более резко выраженных формах принудительного поведения под угрозой оказывается завершенность самости как целого. Пагубные пристрастия, которые фокусируются на социально приемлемых способах, с меньшей легкостью осознаются как таковые и самими индивидами, и другими — может быть, до тех пор, пока не вмешаются определенные критические обстоятельства. Это часто бывает справедливо, как я вскоре покажу, в отношении секса и справедливо в отношении работы. Трудоголики в престижных родах занятий могли бы продолжать свою деятельность много лет, не вполне осознавая ее принудительного характера (у женщин это случается реже, чем у мужчин). Лишь когда вмешиваются другие события, становится явной защитная природа его самоотверженности, — если, к примеру, он испытывает удар от потери своей работы или же рушится его брак. Работа, так сказать, стала для него всем, но она стала также долгосрочным наркотическим переживанием, которое притупляет другие потребности и устремления, которые он не может прямо удовлетворять. Он приучился, как говорится, регулярно терять себя в своей работе.

Подтексты сексуальности
Перейти на страницу:

Все книги серии Мастера социологии

Похожие книги

21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

«В мире, перегруженном информацией, ясность – это сила. Почти каждый может внести вклад в дискуссию о будущем человечества, но мало кто четко представляет себе, каким оно должно быть. Порой мы даже не замечаем, что эта полемика ведется, и не понимаем, в чем сущность ее ключевых вопросов. Большинству из нас не до того – ведь у нас есть более насущные дела: мы должны ходить на работу, воспитывать детей, заботиться о пожилых родителях. К сожалению, история никому не делает скидок. Даже если будущее человечества будет решено без вашего участия, потому что вы были заняты тем, чтобы прокормить и одеть своих детей, то последствий вам (и вашим детям) все равно не избежать. Да, это несправедливо. А кто сказал, что история справедлива?…»Издательство «Синдбад» внесло существенные изменения в содержание перевода, в основном, в тех местах, где упомянуты Россия, Украина и Путин. Хотя это было сделано с разрешения автора, сравнение версий представляется интересным как для прояснения позиции автора, так и для ознакомления с политикой некоторых современных российских издательств.Данная версии файла дополнена комментариями с исходным текстом найденных отличий (возможно, не всех). Также, в двух местах были добавлены варианты перевода от «The Insider». Для удобства поиска, а также большего соответствия теме книги, добавленные комментарии отмечены словом «post-truth».Комментарий автора:«Моя главная задача — сделать так, чтобы содержащиеся в этой книге идеи об угрозе диктатуры, экстремизма и нетерпимости достигли широкой и разнообразной аудитории. Это касается в том числе аудитории, которая живет в недемократических режимах. Некоторые примеры в книге могут оттолкнуть этих читателей или вызвать цензуру. В связи с этим я иногда разрешаю менять некоторые острые примеры, но никогда не меняю ключевые тезисы в книге»

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология / Самосовершенствование / Зарубежная публицистика / Документальное
21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

В своей книге «Sapiens» израильский профессор истории Юваль Ной Харари исследовал наше прошлое, в «Homo Deus» — будущее. Пришло время сосредоточиться на настоящем!«21 урок для XXI века» — это двадцать одна глава о проблемах сегодняшнего дня, касающихся всех и каждого. Технологии возникают быстрее, чем мы успеваем в них разобраться. Хакерство становится оружием, а мир разделён сильнее, чем когда-либо. Как вести себя среди огромного количества ежедневных дезориентирующих изменений?Профессор Харари, опираясь на идеи своих предыдущих книг, старается распутать для нас клубок из политических, технологических, социальных и экзистенциальных проблем. Он предлагает мудрые и оригинальные способы подготовиться к будущему, столь отличному от мира, в котором мы сейчас живём. Как сохранить свободу выбора в эпоху Большого Брата? Как бороться с угрозой терроризма? Чему стоит обучать наших детей? Как справиться с эпидемией фальшивых новостей?Ответы на эти и многие другие важные вопросы — в книге Юваля Ноя Харари «21 урок для XXI века».В переводе издательства «Синдбад» книга подверглась серьёзным цензурным правкам. В данной редакции проведена тщательная сверка с оригинальным текстом, все отцензурированные фрагменты восстановлены.

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология