Трагический эксперимент. Книга 3

В апреле 1917 года в швейцарской социал-демократической газете, издающейся на немецком языке в Сан-Галене, а немного позже и в других журналах, появились разоблачающие деятельность Парвуса сведения, сообщённые доктором Яковом Фридманом из Базеля и бывшим членом Государственной думы Алексинским. Деятельность Парвуса как германского и австрийского агента была направлена к поражению России и отделению от неё Украины. <…> Коммерческая деятельность Гельфанда (Парвуса) служит лишь прикрытием его деятельности в пользу Германии. <…> Из имеющейся в распоряжении судебных властей многочисленной телеграфной корреспонденции усматривается, что между проживавшими в Петрограде Суменсон, Ульяновым (Лениным), Коллонтай и Козловским с одной стороны и Фюрстенбергом (Ганецким) и Гельфандом (Парвусом) с другой существовала постоянная и обширная переписка. Хотя переписка эта и имеет указания на коммерческие сделки, высылку разных товаров и денежные операции, тем не менее представляется достаточно оснований заключить, что эта переписка прикрывает собою сношения шпионского характера. <…> На основании изложенных данных, а равно данных, не подлежащих пока оглашению, Владимир Ульянов (Ленин), Овсей Гейш Аронов Апфельбаум (Зиновьев), Александра Михайловна Коллонтай, Мечислав Юльевич Козловский, Евгения Маврикиевна Суменсон, Гельфанд (Парвус), Яков Фюрстенберг (Куба Ганецкий), мичман Ильин (Раскольников), прапорщики Семашко и Рошаль обвиняются в том, что в 1917 году, являясь русскими гражданами, по предварительному между собой уговору в целях способствования находящимся в войне с Россией государствам во враждебных против неё действиях, вошли с агентами названных государств в соглашение содействовать дезорганизации русской армии и тыла для ослабления боевой способности армии, для чего на полученные от этих государств денежные средства организовали пропаганду среди населения и войск с призывом к немедленному отказу от военных против неприятеля действий, а также в тех же целях в период времени с 3-го по 5-е июля организовали в Петрограде вооружённое восстание против существующей в государстве верховной власти, сопровождавшееся целым рядом убийств и насилий и попытками к аресту некоторых членов правительства, последствием каковых действий явился отказ некоторых воинских частей от исполнения приказаний командного состава и самовольные оставления позиций, чем способствовали успеху неприятельских армий. Июль 1917 г.».

Ленин и Зиновьев от правосудия скрылись. Другие обвиняемые, кроме Парвуса, находившегося в Копенгагене, были арестованы. 18 августа Парвус по-немецки написал газетную статью под названием «Русские судьи-убийцы и их пособники в Копенгагене», в которой утверждал: «Ни Ленину, ни другим обвиняемым я никогда не давал денег — ни в качестве подарка, ни в долг, ни по заданию германского или какого-либо иного правительства и никогда не получал подобных заданий. В своей деятельности я никогда не руководствовался интересами какого-либо правительства, личности или власти, а лишь исключительно своими убеждениями и решениями германской социал-демократической партии. Кто утверждает противоположное — тот лжец и клеветник».

От депутата германского рейхстага социал-демократа Гуго Хаазе, который, по сообщениям газеты «Речь», сказал русским журналистам, что «Гельфанд является посредником между кайзеровским правительством и русскими большевиками», Парвус потребовал «немедленного и полного опровержения лживых сообщений русской прессы» о том, что он является «посредником министерства иностранных дел в контактах с Лениным или ещё кем-то». В ответ Хаазе, не опровергая сущности обвинений, телеграфировал Парвусу, что он, то есть Хаазе, «разумеется, никогда не говорил», что Парвус — это «посредник между министерством иностранных дел и Лениным или какими-либо другими большевиками».

В то, что Парвус не связан с немцами, не верил даже ЦК партии большевиков. Большевистский ЦК, «будучи не в курсе ленинских махинаций, завёл дело на Ганецкого за сотрудничество с Парвусом, но Ленин, зная всю подноготную этих связей, вступился за своего давнего подельника, написав, что все обвинения основаны на слухах. Большевики потребовали от Парвуса заявить под присягой, что он не финансировал партию. Парвус отказался, но заявил, что всячески поддерживал революционное движение в России».

После окончания Первой мировой войны бывший начальник Большого кайзеровского генштаба фельдмаршал Эрих фон Людендорф признался: «Отправив Ленина в Россию, наше правительство взяло также на себя особую ответственность. В военном отношении эта отправка была оправдана: Россия должна была пасть». В этой связи Троцкий писал: «Со стороны Людендорфа это была авантюра, вытекавшая из тяжкого военного положения Германии. Ленин воспользовался расчётами Людендорфа, имея при этом свой расчёт. Людендорф говорил себе: Ленин опрокинет патриотов, а потом я задушу Ленина и его друзей. Ленин говорил себе: я проеду в вагоне Людендорфа, а за услугу расплачусь с ним по-своему».