Тотем и табу

Что ж, теперь, полагаю, мы сможем, уточнить, какова, собственно, эта повышенная опасность и почему она угрожает именно будущему мужу, если более внимательно изучим поведение (при тех же обстоятельствах) наших современниц. Заранее предполагаю, предвосхищая результаты рассмотрения вопроса, что такая опасность действительно существует, а потому посредством табу девственности первобытный человек защищается от верно угадываемой, пусть и психической, опасности.

Мы считаем нормальной реакцией, когда женщина после половой близости обнимает мужчину и прижимается к нему в удовлетворении, поскольку усматриваем здесь выражение благодарности и обещание длительной верности. Но мы знаем, что это ни в коем случае не общее правило и что первая близость должна непременно завершиться во так; наоборот, очень часто она разочаровывает женщину, оставляет ту холодной и неудовлетворенной, и обычно требуется довольно долго и упорно повторять половой акт, прежде чем она тоже начнет получать от него удовольствие. Имеется непрерывная последовательность, от начальной и быстро проходящей фригидности до унылой и постоянной, с которой не способны справиться никакие мужские ласки. На мой взгляд, эта особенность женщин изучена еще недостаточно и, за исключением тех случаев, когда явно виновата ослабленная мужская потенция, нуждается в объяснении – возможно, с привлечением к рассмотрению сходных явлений.

Не имею ни малейшего желания рассматривать здесь попытки, столь частые, избежать первого полового акта, ибо они предполагают множество толкований и должны преимущественно, если не безусловно, трактоваться как выражение общей женской склонности к сопротивлению. Напротив, я убежден, что свет на загадку женской фригидности проливают некоторые патологические случаи, когда после первого и даже после каждого повторного полового акта женщина открыто выражает свою враждебность по отношению к мужчине, оскорбляет его, поднимает на него руку и даже поколачивает. В одном очень ясном случае такого рода, который мне удалось подвергнуть скрупулезному анализу, так и было, хотя женщина сильно любила мужа; она привыкла сама требовать сношения и точно испытывала большое удовлетворение. Полагаю, что эта странная и противоречивая реакция есть результат тех самых позывов, которые обычно находят выражение в сугубой фригидности, то есть подавляют ласку, будучи сами не в состоянии проявиться. В патологическом случае мы находим, так сказать, разделенным надвое именно то, что гораздо чаще при фригидности объединяется, чтобы осуществлять затормаживающее воздействие – в точности как в процессе, который мы давно распознали в так называемых «двухфазных симптомах» невроза навязчивых состояний[349]. Опасность, которая возникает при дефлорации женщины, состоит в том, что соитие вызывает женскую враждебность, а предполагаемый муж как раз тот человек, у кого имеются все основания избегать такой враждебности.

Теперь анализ позволяет сделать обоснованный вывод о том, какие именно позывы причастны у женщин к возникновению столь парадоксальных форм поведения, в которых я ожидаю найти объяснение фригидности. Первый половой акт пробуждает целый ряд душевный движений, неуместных при желаемой женской установке, и некоторые из них, кстати, могут отсутствовать при последующих половых актах. Прежде всего речь идет о боли, которую девственнице причиняет дефлорация, и следует, пожалуй, счесть этот фактор определяющим и отказаться от поисков каких-либо других причин. Впрочем, будет ошибкой чрезмерно преувеличивать значимость этой боли; скорее, стоит говорить о нарциссической травме вследствие разрушения органа тела и даже рационализируемой через осознание того факта, что утрата девственности влечет за собой снижение сексуальной ценности женщины. Однако брачные обычаи первобытных народов предупреждают от такой оценки. Нам говорят, что иногда обряд распадается на два этапа: после разрыва девственной плевы (рукой или каким-либо инструментом) следует ритуальный или мнимый половой акт с «заместителем» мужа, и это доказывает, что цель соблюдения табу вовсе не сводится к недопущению анатомической дефлорации, что мужа надлежит уберечь от чего-то еще, а не только от реакции женщины на боль.