Тот, кто всегда рядом

– На этой неделе мы наконец разобрали шкафчик Аманды, – говорит Джина. – Ее мама перезвонила только через несколько дней. И спросила, можете ли вы с сестрой забрать вещи Аманды. Там не много – кое-какая одежда, зонтик, предметы гигиены.

– Конечно. – Джейн прекрасно представляет, как прошел разговор. Мать Аманды с большим энтузиазмом переложила на сестер ответственность за все, начиная с уборки в квартире Аманды и заканчивая организацией и оплатой поминок.

А сестры более чем готовы взять ответственность за все, связанное с Амандой.

– Я могу заскочить сегодня, – предлагает Джейн.

– Ой, я уже собираюсь уходить. Может, завтра?

– Конечно.

Джина была одной из немногих вне их компании, кому иногда писала Аманда – переправляла смешные картинки про медсестер или согласовывала детали подарка их коллеге на рождение ребенка. Джина не смогла прийти на поминки, потому что у нее было дежурство.

Сейчас представилась неплохая возможность.

– До сих пор не могу поверить, что ее нет, – говорит Джейн.

– Да, я тоже.

– У меня ощущение, что я должна была обратить на что-то внимание, но не заметила в ней никаких перемен. А вы?

Джина колеблется, и Джейн слышит на заднем плане звуки больницы: объявления по громкоговорителю, отдаленный вой сирен, голоса.

– Она казалась немного… Не сказать чтобы отрешенной, но лучшего слова я подобрать не могу. Я начала замечать это за пару недель до ее смерти.

– Хмм…

Джейн берет желтый блокнот и ручку. Она не может печатать на компьютерной клавиатуре, потому что Джина может услышать стук клавиш.

– А потом, прямо перед смертью, она начала вести себя совсем странно. Допустила несколько ошибок, что было совсем на нее не похоже. А во время нашей последней совместной смены она убежала, не дождавшись конца. Больше я ее не видела.

Джейн напрягается.

– Интересно, что же произошло.

– Представить не могу. Это все было так на нее непохоже, – вздыхает Джина.

Джейн тоже.

– Такая ужасная потеря. Она была прекрасной медсестрой. В нашей профессии часто происходит выгорание, и многие отгораживаются от пациентов барьером, чтобы их возможная гибель не разбила им сердце. Но Аманда была не такой.

– Знаю. Она искренне переживала, особенно за тех, кому в жизни не повезло.

Джейн кладет ручку и встает. Ее стакан с водой опустел, и она направляется к кулеру на входе, чтобы его наполнить.

– Буквально недавно приходила девушка с цветами, хотела поблагодарить Аманду за спасение своей жизни.

– Как мило. – Джейн нажимает на рычаг для воды. Скоро она закончит дела – работа все равно не клеится – и откроет дома бутылку вина, а потом свяжется с Дафной.

– Да, ее очень глубоко затронула смерть Аманды.

Джейн замирает. И отпускает рычаг, хотя стакан полон только наполовину. Она быстро возвращается за стол, стараясь говорить спокойно:

– Правда?

– Как бы там ни было, мне пора…

– Простите, – перебивает Джейн, снова взявшись за ручку. – Та девушка с цветами – она была высокая, с каштановыми волосами и в очках в черепаховой оправе?

Джейн чувствует удивление Джины даже через трубку.

– Откуда вы знаете?

Джейн сжимает ручку. Шэй, – записывает она, и так сильно подчеркивает имя, что ручка разрывает страницу.

– Долгая история, и потом я вам все объясню, но сейчас не могли бы вы быстро рассказать, что еще она сделала?

Джейн ждет ответа с замиранием сердца.

– На самом деле, ничего особенного, – озадаченно говорит Джина. – Спросила адрес матери Аманды, чтобы отправить открытку с соболезнованиями.

Джейн закрывает глаза.

– И вы ей его сказали?

– Нет, я сказала, что дать его не могу, но с радостью перешлю письмо.

Джейн уже сжимает пальто и сумку.

– Не хочу вас пугать, но эта девушка очень странно себя ведет, – выпаливает Джейн. Она пришла к Аманде на поминки и наврала о своем с ней знакомстве. Я не верю, что она была ее пациенткой. Не знаю, что она собиралась писать матери Аманды, но точно не соболезнования.

– Ого, серьезно? Я не знала. Она вела себя так убедительно.

– Ее зовут Шэй Миллер. Если она появится снова, пожалуйста, сразу позвоните мне, ладно?

– Ш-Э-Й? Она назвалась иначе, кажется, каким-то именем на М. Подождите, я подойду к компьютеру и кое-что проверю.

На некоторое время воцаряется молчание. Потом Джина говорит:

– У нас никогда не было пациентки по имени Шэй Миллер. Я проверила базу.

– Сейчас я позвоню матери Аманды. Она не должна открывать эту открытку.

– Погодите, – останавливает ее Джина. – Теперь я вспомнила, что она ее так и не принесла.

– Сюда идет репортер из «Е! Интертеймент», – сообщает Кассандра Дину Бреммеру, двадцатидвухлетнему актеру, стоящему рядом с ней. – Он задаст тебе два вопроса. Во-первых, каково было работать с Мэттью Макконахи. Во-вторых, чем тебе понравился твой персонаж. Сам знаешь, что отвечать; у тебя это спрашивали уже раз десять.

Дин кивает.

– Когда-нибудь станет легче?

– Определенно, – с улыбкой отвечает Кассандра.

Яркий свет камеры приближается к Дину, когда Кассандра чувствует, как кто-то сжал ее локоть.

Джейн склоняется к ней поближе. Посторонний наблюдатель может подумать, что она шепчет сестре что-то о том, как ей понравился фильм.