Тот, кто меня разрушил

А потом мы приехали в Анапу. Взбудораженный, Олави расхаживал по купе в ожидании остановки.　

— Это — очень важная встреча. Если провалишь её, я тебя убью. Слышишь? Убью! Всех! Теперь это и твой бизнес, так что помоги мне произвести впечатление. Нам удалось собрать шесть крупных дельцов, завязанных в туристическом бизнесе. Не случайные люди, а очень, очень влиятельные. Если они войдут в дело, мы покроем всё побережье. Знаешь, сколько молодых туристок приезжают на берег в поисках романтики? Уйма! Дьявольская уйма! Эти парни должны увидеть, что мы собираем качественный товар, а не битых кукол! — Презрительно пнув меня ногой, Олави скривился. — Приведи себя в порядок, девочки помогут с одеждой и косметикой. Веди себя, как профессионалка. Поняла? Чтобы у всех мужиков встал, ясно? Сделаешь это, и я постараюсь тебя не бить.　

Я хотела быть одной из тех героических женщин, которые жертвуют собой, чтобы спасти десятки незнакомок. Хотела задушить Олави куском простыни или придумать что-то более извращённое.　

Я хотела быть сильной, смелой, решительной и рискнуть всем, чтобы вырваться из этого ужаса. Чтобы сбежать и найти способ защитить себя и родных.　

Но больше всего я хотела, чтобы меня не били.　

Поэтому я молча дрожала, пока незнакомки замазывали синяки и наряжали меня в одежду, которая казалась кукольной.　

Олави выбил из меня силу воли.　

А потом нас привезли в город, и я увидела Макса. Человека, которого я посмела умолять о спасении. Напрасно.

Ночной кошмар вернул меня в купе, к Олави. Я закрашивала распухшие синяки, прятала слёзы, обещала быть послушной и соблазнительной. Клялась, что не разочарую его.　

Я не кричала во сне, скорее, попискивала, как котёнок. Сама слышала, но не могла вырваться из видений. Окутанная кошмаром, я пыталась разорвать его нити, но они липли к лицу, к шее и душили.　

Макс вырвал меня наружу, вытащил на поверхность. Завернул в покрывало и усадил к себе на колени в кресле у окна.　

— Перестань ходить туда во сне, останься здесь. Со мной.　

Я осталась.　

Не задавала вопросов о его намерениях, не искала подоплёки. Слушала его сердцебиение и дремала в сильных, неподвижных руках мужчины, которого я ненавидела. Когда-то.　

Проснулась на его груди, рука обвита вокруг шеи, щетина у моего виска. Не удержалась и потерлась о неё, убеждая себя в безопасности. Парадокс. Кто бы подумал, что я буду искать спасения в руках чудовища.　

Макс напрягся, но не отстранился. Его подбородок дрогнул, и я почувствовала неровную поверхность шрама.　

— Спасибо.　

— Не за что.　

Он перенёс меня на кровать, починил дверную цепочку и вышел, бесшумно прикрыв дверь. А я задумалась о том, как начать разговор с мамой после восьми лет молчания. Восемь долбаных лет. С того момента, как, выкрикивая проклятия, я сбежала с Олави навстречу мировой славе.　

Я бы раздумывала до самого вечера, но Макс всё упростил. Вернулся с завтраком и чаем, протянул мне телефон и сказал: — Звони.　

— Что я ей скажу? — малодушно сжалась я.　

— Что вернулась и хочешь зайти к ним сегодня вечером.　

— Зачем? — я сжалась ещё больше, предчувствуя его презрение. Вполне обоснованное.　

— Чтобы рассказать им ту ложь, которая тебя устраивает.　

Я чуть не подавилась чаем.　

— Как ты смеешь? С чего ты решил, что я собираюсь им лгать?　

Он молча поднял бровь, и я отвернулась, признав поражение.　

— Лара, послушай меня. Сейчас от тебя не требуется ничего сверхъестественного. Просто набери номер и попроси разрешения прийти. Всё. Больше ни о чём не думай и не бойся. Если позволишь, то об остальном позабочусь я.　

Взяла телефон и набрала номер, который никогда не забывала.　

— Мама, это Лара.　

Макс застыл с бутербродом в руке. Не думал, что я послушаюсь и тут же позвоню домой. Ожидал кривляния, истерик и скандалов.　

А я слушала тишину на другом конце связи.　

— Я в городе на пару дней и хотела бы вас увидеть. Только повидаться, больше ничего. Нам не нужно говорить о прошлом, я просто хочу увидеть ваши лица.　

— Папа вернётся к половине седьмого, и я приготовлю ужин, — прошептала мама после рваного вздоха.　

— Спасибо, мама. Мы придём… я приду в семь.　

Сбросив звонок, я сделала обжигающий глоток чая.　

— Кто знает, может, мне повезёт, и мы действительно не станем говорить о прошлом, — хмыкнув, я покачала головой.　

— Нет, не повезёт.　

— Мог бы и соврать.　

— Нет, не мог.　

— Знаю.　

Полагаю, что весь город знает, с кем я сбежала восемь лет назад и зачем. Олег позаботился о том, чтобы распустить слухи, если не сразу, то теперь уж точно. Встреча с родителями может стать очередным кошмаром, но она мне необходима. Так же, как мне необходимо знать, что Макс будет рядом. Не спрашивайте, почему.　

*******

Мы с Максом попрощались на детской площадке. Прямо под окнами, за которыми родители готовились к встрече с блудной дочерью, опозорившей семью.　

— Только скажи, и я зайду вместе с тобой и обо всём позабочусь.　

— Спасибо, но я должна поговорить с ними наедине.　

— Я буду здесь.