Торговец пушками

В настоящий момент ведется «тщательное полицейское расследование» по делу о трех мужских трупах, обнаруженных в одном из пустующих административных зданий в центре финансового района Лондона. Все трое скончались в результате огнестрельных ранений. Тела, ни одно из которых на данный момент так и не опознано, были найдены неким мистером Деннисом Фолксом (51 год), местным охранником и отцом троих детей, возвращавшимся на свой пост после визита к дантисту. Представитель полиции отказался выдвигать версии мотива, стоящего за этим тройным убийством, но, судя по всему, нельзя исключать версию наркотиков. Фотографий в газете не было. Зато в избытке имелись бессвязные разглагольствования на тему роста уровня смертности от наркотиков за последние два года. Швырнув газету в урну, я побрел дальше.

Деннису Фолксу кто-то очень хорошо заплатил, насчет этого у меня не было никаких сомнений. Скорее всего, Ухоженный. Обнаружив своего благодетеля мертвым, Фолкс сообразил, что ничем не рискует, и позвонил в полицию. Я очень надеялся, что история про дантиста не выдумка. Поскольку если это не так, то полиция сделает все, чтобы крайне усложнить бедняге остаток жизни.

Ронни ждала в своей машине напротив входа в галерею. Это был ярко-красный «TVR Гриффит», с пятилитровым мотором V8 и выхлопной трубой, рев которой слышали, наверное, аж до самого Пекина. Не могу сказать, чтобы это был идеальный выбор транспортного средства для скрытого наружного наблюдения, но (а) я сейчас был не в том положении, чтобы выпендриваться, и (б) вряд ли кто-то захочет оспаривать безусловную прелесть того, чтобы усесться в спортивный кабриолет, управляемый сногсшибательной красоткой. Чувство такое, будто влезаешь в метафору.

Ронни пребывала в прекрасном настроении, что, кстати, отнюдь не означало, будто она не видела газетной заметки о Вульфе. Хотя, даже если и видела и знала, что Вульф мертв, по ней этого никто бы не заметил. Ронни обладала тем, что в старину именовали «жилкой». Несколько веков родословной селекции — с небольшими колебаниями туда-сюда — наградили ее высокими скулами и склонностью к рискованным заварушкам. Я живо представил себе пятилетнюю девчонку, скачущую через восьмифутовые барьеры на своем пони по кличке Уинстон — семьдесят попыток с риском для жизни, ежедневно, перед завтраком.

Ронни отрицательно покачала головой на мой вопрос, нашла ли она что-нибудь у Сары в столе, но зато выжала из меня все соки своими вопросами, не прекращавшимися ни на секунду вплоть до самой Белгравии. Мне, правда, так и не удалось расслышать ни одного — спасибо выхлопной трубе «TVR», — но тем не менее я исправно кивал и качал головой — в зависимости от того, что казалось мне в тот момент наиболее уместным.

Когда мы наконец добрались до Лайалл-стрит, я проорал, чтобы Ронни проезжала мимо дома, не останавливаясь, и не глазела по сторонам. Сам же достал кассету «AC/DC», воткнул в магнитолу и врубил громкость на максимум. Видите ли, я исходил из принципа, что чем ты заметнее, тем ты незаметнее. Будь у меня выбор, я, конечно же, руководствовался бы совсем иным правилом — чем ты заметнее, тем ты заметнее, но выбор — это как раз одна из тех вещей, в которых я тогда испытывал острый дефицит. Нужда — мать самообмана.

Когда мы поравнялись с домом Вульфа, я сделал вид, что ковыряюсь в глазу, якобы поправляя контактную линзу. Это дало мне возможность как следует рассмотреть обстановку. Возле дома было пусто. Хотя, опять же, нельзя сказать, чтобы я ожидал увидеть людей с футлярами для скрипки, прогуливающихся у крыльца.

Мы объехали вокруг квартала, и я жестами дал Ронни понять, чтобы она припарковалась в паре сотен ярдов от дома. Она заглушила двигатель, и следующие несколько мгновений у меня буквально звенело в ушах от внезапно грянувшей тишины. Затем Ронни повернулась ко мне, и я заметил, что розовые кругляшки вернулись на ее щеки.

— Что дальше, босс?

Она и вправду вживалась в роль.

— Я пройдусь мимо дома, а там будет видно.

— Понятно. А я?

— Лучше, если ты останешься здесь. (Ее лицо уныло вытянулось.) На тот случай, если мне вдруг понадобится быстро сматываться, — добавил я, и лицо тут же втянулось обратно.

Ронни открыла сумочку и, покопавшись, извлекла оттуда маленькую медного цвета коробочку. Она вложила коробочку мне в руку.

— Что это? — спросил я.

— Сигнализация от насильников. Надо просто нажать вот сюда.

— Ронни…

— Возьми. Если я услышу, то сразу пойму, что тебя нужно подвезти.

Улица выглядела настолько заурядной, насколько может выглядеть улица, где каждый из домов тянет как минимум на пару миллионов фунтов. Стоимость одних лишь машин, выстроившихся вдоль тротуаров, вероятно, превышала валовый внутренний продукт многих маленьких стран, причем вместе взятых. Дюжина «мерседесов», дюжина «ягуаров» и «даймлеров», пяток длинных «бентли-седанов» и один «бентли-кабриолет», три «астон-мартина», три «феррари», один «дженсен», одна «ламборджини».

И один «форд».