Топь

Угу, путник. Расскажи это моей бабушке. Да уж, Дрон, везет тебе как утопленнику: фантом-страж, аномалии, теперь этот тип…

– Это Новый, Волчара, – подал голос я, пробираясь вперед.

– Ах, ты… – Лязгнули затворы автоматов.

Четыре ствола смотрели Новому в грудь. Если он только попытается что-нибудь отчебучить, мы его в дуршлаг превратим. Успеем – ни одна сверхспособность Измененных не свалит сразу четверых. Не мгновенно. Он не может этого не понимать… так почему лыбится, как майский жук? Что-то внутри меня прямо требовало нажать на спуск. Сейчас, пока Новый не начал действовать. А он начнет, к гадалке не ходи, а пока зубы нам заговаривает. Только вот… люди мы или кто? Не могу же я просто так, без повода, всадить очередь в безоружного, не проявляющего агрессии. Это у него все человеческое наглухо отморожено, а не у меня. Я знаю, что это не человек, а смертельно опасная тварь, натянувшая на себя человечье обличье. Так почему же я не могу заставить себя выстрелить?! Потому что…

– Я «лояльный», – произнес блондин. – Слышали о таких? Изменение во мне остановлено вакциной. Работаю на АПБР, меня с моей группой разделила пространственная аномалия, они где-то здесь, неподалеку, в Зоне. Я не прошу помочь мне их отыскать, но тут такое дело… я на грани вакцинальной ломки, мне нужна инъекция антиновы, понимаете? Иначе… чертовски неприятная смерть.

– «Лояльный»? – В голосе Блонди была неуверенность, и я чувствовал по ее напряженной спине, что она хочет оглянуться на меня в поисках поддержки, но боится опустить автомат, хотя…

Блондин стелил гладко, нечего сказать, и его история выглядела очень правдоподобной. Да, АПБР здесь, я видел их отряд на Киалимской дороге, летая сознанием над Зоной, и этот тип в принципе вполне мог от них отбиться тем же макаром, как мы сами потерялись с Шахматистом, Викингом и Галлом. Вот только… одежка-то у него не шибко профессиональная. Вряд ли апэбээровские спецы так погано экипируют своих «лояльных» для экспедиции в Зону. К тому же я спинным мозгом чувствовал, что он лжет. Даже не чувствовал, а точно знал. Я видел «лояльных», приходилось. Видел их глаза, они скорее живые, чем мертвые, а у этого…

– У вас же есть доза, верно? – Блондин пригасил улыбку, видимо, понимая, что она не подходит для данной ситуации даже в качестве демонстрации дружелюбия. По-человечески не подходит. Человек бы не улыбался. «Лояльный», наверное, тоже. – Хотя бы одна. – Тон стал просительным.

А я ощущал от него все нарастающий ментальный холод. Внутри это уже не человек. И никакой, к чертям полосатым, не «лояльный». На эмоциональном уровне он мертв, у него глаза убийцы, аура убийцы. Он пока еще разговаривает, но еще немного, и…

– А ты нам что? – мрачно буркнул Волчара, не опуская, однако, оружие. – Даже если у нас и найдется вакцина. Антинова – это тебе не стольник на пиво.

Звон в моих ушах усилился. Напряжение между нами уже очень напоминало натянутую струну. Предощущение страшного сжимало мое сердце словно ледяными когтями, и оно раз за разом пропускало удары. «Стреляй же, Дрон! Стреляй!!» – отчаянно вопило что-то внутри меня. Наверное, инстинкт самосохранения.

– Я могу показать вам, где находится пространственная аномалия, ведущая в Златоуст.

Это был сильный ход. Я видел, как дрогнула на оружии кисть Волчары, как напряглись плечи Блонди, вот только почти не сомневался, что…

– Врет, гад! – едва слышно донесся из-за спины голос Шахматиста, и в этом я был с ним полностью солидарен.

Я ощущал его дыхание на своей шее, значит, стоял он прямо у меня за спиной и что-то делал таким образом, чтобы с гарантией не увидел блондин. А я все никак не мог заставить себя нажать на спуск. Чуть приподнятые уголки рта Нового наводили на мысль об издевательской усмешке. Все он понимал, подонок! Прекрасно знал, что мы не отморозки какие-нибудь, которым человека грохнуть или комара – без разницы, что нам для выстрела в того, кто не нападает, нужно буквально через коленку себя ломать. У него-то такой проблемы нет, это видно.

– Она далеко? – Голос Волчары аж сел от волнения.

Блондин мотнул головой, указывая направление себе за спину и благоразумно не делая резких жестов руками:

– Километра два по тропе, у скопления камней.

Хитро! Ан-детектор так далеко не ловит, фиг проверишь. Но если только согласиться… Струна напряжения натянулась так, что казалось, вот-вот лопнет. Стоящий впереди Волчара невольно взял на себя функции переговорщика, и чувствовалось, что эта роль тяготит его ужасно, но повернуться ко мне мешают гордость и страх. Страх повернуться спиной к возможному врагу и нежелание ронять планку: дескать, он сам с усам, и никто ему не указ. Эх, Волчара, Волчара, да понимаешь ли ты, на каком лезвии сейчас танцуешь? Тишина такая, что от нее почти больно, а реальность готова буквально треснуть по швам в любой момент: я почти физически ощущал, как истощается терпение Нового. И уже открыл рот, правда, сам толком еще не зная, что собираюсь говорить, но это и не понадобилось.