Томек в стране кенгуру

Томек сразу повеселел. Он понял, что боцман шутит. Ведь на экваторе нет никакого каната. Томек знал, что у моряков есть обычай «крестить» новичков, впервые проходящих через экватор, то есть устраивать разные шутки, разыгрывать их. Поэтому Томек сразу же забыл о циклоне.

— По-видимому, мы как раз проходим через экватор! — воскликнул Томек, радуясь приходу своего остроумного приятеля.

— Держись, браток, крепко за койку, «Аллигатор» вот-вот зароется носом, чтобы пролезть под канатом, растянутым на экваторе. Как бы какой-либо разгулявшийся кит не хватил нас хвостом по башке. Вот будет номер! — ответил боцман.

— Насчет кита — это только шутка, — улыбнулся Томек.

— Ишь ты, какой хитрый! Так знай же, что такая «шутка» весит около двух тонн!

— Вы, конечно, не видели китов, пляшущих на канате, — смеялся Томек.

— Только потому, что на дворе стало так черно, как у негра в… за пазухой!

— Я знал, что вы шутите, — весело констатировал Томек.

— Смейся, Фома неверный, смейся! А я ведь прибежал за тобой, Анджей, чтобы ты помог нам приподнять канат, а то корабль готов задеть его мачтами, — закончил беседу боцман, шутливо грозя пальцем Томеку.

— Попытайся теперь уснуть, Томек. Я скоро вернусь, — сказал Вильмовский и спокойно вышел из каюты.

Но как только они очутились в коридоре одни, Вильмовский сразу же тревожно обратился к боцману:

— В чем дело, что случилось, боцман?

— В вольере, где у нас тигр, волны повредили иллюминатор, — официальным тоном доложил боцман. — Вода льется внутрь вольера, как из ручья. Тигр бросается как бешеный. Его необходимо как можно скорее перевести в другое место.

Не теряя больше времени на подробности, они побежали к вольерам, перескакивая по несколько ступеней сразу. Положение было довольно грозное. В вольере у тигра было уже довольно много воды, которая при каждом крене судна окатывала животное с головы до ног. Два матроса пытались задраить иллюминатор джутовыми мешками. Вильмовский, убедившись в бесплодности усилий, дал команду:

— Отставить иллюминатор! Подвести под клетку колья. Попытаемся сначала перенести клетку с тигром в другое помещение, а потом исправим повреждение.

Смуга и два матроса подвели под клетку тигра прочные бамбуковые жерди, а Вильмовский ножом перерезал крепление, которым клетка была привязана к полу. В этот момент вода с удвоенной силой прорвалась в разбитый иллюминатор. Тигр с гневным рычанием рвал когтями бамбуковые прутья клетки, стремясь выбраться из воды, заливавшей ее. С большими усилиями матросы вынесли клетку с тигром в другое помещение, после чего занялись исправлением поврежденного иллюминатора. Таким образом, с тех пор как Вильмовский вышел из каюты Томека, прошло не менее двух часов. К своему удовольствию, Вильмовский застал Томека сладко спящим на койке.

Буря стала стихать только к утру. Правда, волны еще перекатывались через судно, а ветер время от времени ударял в борта, словно тараном, но непосредственная опасность прошла. Только теперь часть экипажа и Вильмовский смогли немного отдохнуть.

Томек проснулся и с удивлением заметил, что уже наступил день. Лучи солнца весело заглядывали в каюту через иллюминатор. Качка уменьшилась, из чего можно было заключить, что буря утихла еще ночью. Томек расстегнул пояс безопасности и сел на койке.

«Буря прошла, — с удовлетворением отметил он, — пойду-ка я немного постреляю. Скорее пройдет голова, а то трещит…»

Несмотря на то что Томек чувствовал себя еще не совсем в своей тарелке, он тщательно умылся и оделся. Взял в карман горсть патронов и со штуцером под мышкой вышел в коридор. На судне господствовала тишина, нарушаемая только монотонным стуком работающих машин. Томек понял, что еще очень рано.

«Тем лучше, — обрадовался он. — Никто мне не будет мешать, а завтрак… мне все равно не хочется есть».

Он спустился в трюм. Проходя вблизи вольеров, где помещались животные, Томек услышал, или, быть может, это ему показалось, что где-то рядом хлопнула дверь. Он остановился выжидающе. Однако, кроме мерного стука машин, ничего больше не было слышно.

«Наверное, мне показалось», — подумал Томек и направился к тиру. Подошел к поперечному коридору. Вдруг он заметил, что дверь, ведущая в помещение тигра, открыта. Иногда, при сильном движении судна, створка двери хлопала, ударяясь о косяк.

— Ах вот откуда слышалось хлопанье дверей, — пробормотал Томек.

Он с возмущением подумал о небрежности судовой вахты. Как можно оставить открытой дверь в вольер тигра!

«Я должен закрыть дверь или сообщить об этом отцу и Смуге», — подумал Томек.

Мальчик в нерешительности остановился. Он боялся заглянуть к бенгальскому тигру, хотя и знал, что зверь находится в запертой клетке. Однако, если Томек пойдет жаловаться отцу на недосмотр матросов, прежде чем сам исправит их оплошность, его легко могут обвинить в трусости.

«И так плохо, и так нехорошо, — задумался Томек. — В конце концов, можно туда и не заглядывать. Стоит подождать момента, когда дверь сама захлопнется, и запереть засов. Потом можно будет обо всем рассказать папе».