Томек в стране кенгуру

Томек внимательно следил за звездами Южного полушария. Его внимание привлекли пять ярких звезд, сиявших на небе. Отец сказал ему, что это созвездие носит название Южного Креста и в Южном полушарии играет у мореплавателей ту же роль, что Полярная звезда, находящаяся в созвездии Малой Медведицы — в Северном, то есть служит путеводной звездой.

На третий день после ухода из Коломбо хорошая до этого погода стала меняться. На горизонте появилось маленькое, черное как смоль облачко. В воздухе царила странная тишина, а на поверхности океана появились небольшие волны.

Капитан Мак-Дугал первый заметил облако, быстро растущее на горизонте. Он немедленно стал давать приказания. Отдана команда: «Всем наверх». Свистки офицеров и топот ног бегущих матросов встревожили Томека. Он вышел на палубу и подошел к отцу.

— Что случилось? Почему все так суетятся? — обеспокоенно спросил Томек.

— Капитан считает, что приближается буря, — ответил Вильмовский. — Смуга пошел проверить, как привязаны животные, поэтому мы можем посмотреть начало танцев на море. Мне кажется, нам не удастся избежать циклона.

— Что такое циклон? Если я хорошо помню, это понятие как-то связано с давлением воздуха? — припомнил Томек.

— Мы называем циклоном атмосферный вихрь с низким давлением в центре, куда со всех сторон дуют ветры. Скорость циклонов необыкновенна. В этих географических широтах они вызывают сильнейшие дожди и очень часто бури, — пояснил Вильмовский.

И правда, вскоре тяжелые грозовые облака покрыли все небо вплоть до самого горизонта. Упали первые крупные капли дождя и сразу же превратились в сплошные потоки воды, льющиеся с неба. Резкий порыв ветра ударил и сильно замутил поверхность моря.

Разразилась гроза. Дождь лил не переставая. Вильмовский с Томеком спрятались в кают-компании и через иллюминатор наблюдали титаническую борьбу стихий. Море бесилось в сумасшедшем танце. Огромные волны, с вершин которых сильный вихрь срывал клочки белой пены, кидали судно, как перышко. Волны вздымались спереди, сзади, с левого и правого борта, смешивались в каком-то первозданном хаосе, бешено вертелись, образуя огромные пенистые воронки.

«Аллигатор» дрожал под ударами вихря, иногда погружался в волнах, казалось, по самые верхушки мачт, тяжело боролся с ураганом за свое существование. Он прорезал вырастающие перед ним огромные волны лопастями бешено вращающегося винта, ложился попеременно то на правый, то на левый борт, скрипел всеми снастями, грузно взбираясь на вершину водяного вала, и снова скатывался в раскрывшуюся между волнами пропасть, но не поддавался страшной стихии.

Казалось, что сплошная стена дождя полностью соединила черные тучи, покрывающие небо, с поверхностью брызжущего пеной океана. Несмотря на то что был полдень, в море царила темнота и на судне зажгли огни.

Томек судорожно держался за ручку дивана, привинченного к стене, и со страхом смотрел через иллюминатор на палубу, которую то и дело заливала многометровая толща воды. Вильмовский обнял сына и прижал его к себе, потому что судно переваливалось по волнам, как мячик, принимая самые неожиданные положения в пространстве. Судну грозила гибель.

Вильмовский внимательно наблюдал за поведением сына в минуту опасности. Он видел, что Томек пытается усилием воли преодолеть страх. Резкие прыжки судна и сильная качка вызывали у Томека тошноту. Он сильно побледнел.

— Томек! — обратился к нему Вильмовский, стараясь перекричать рев бури. — Ты должен сейчас же лечь. Ты еще не привык к такой качке. В каюте тебе несомненно станет лучше.

— Хорошо. А что случится со мной, если мы вдруг начнем тонуть? — громко ответил Томек, чувствуя, что его охватывает противная слабость.

— Ничего не бойся! Хотя «Аллигатор» и не новое судно, такая буря ему ничем не угрожает. Судно уже не раз переживало циклоны, ураганы, тайфуны — это его хорошие знакомые. Можешь спать спокойно, пока кораблем командует такой старый и опытный морской волк, как капитан Мак-Дугал. Опасности нет никакой, а сидя здесь, ты только измучишься от этой сумасшедшей качки.

Они с трудом пробились через узкий коридор. Осторожно спустились по трапу и наконец очутились в каюте Томека. Вильмовский заботливо помог сыну раздеться, положил его на койку, укрыл одеялом и застегнул пояса безопасности, чтобы во время сна мальчик от качки не свалился на пол.

Вскоре Томек почувствовал облегчение. Бледность постепенно сходила с его лица.

— Ну как, лучше тебе? — спросил отец, заметив румянец на щеках сына.

— Лучше, значительно лучше, — подтвердил Томек.

— Постарайся заснуть. Когда проснешься, бури уже не будет.

Не успел Вильмовский закончить фразу, как в каюту, словно бомба, влетел боцман Новицкий. Он пытался что-то сказать, но один взгляд на Томека заставил его сдержаться. Только лишь после некоторого размышления он крикнул:

— Ну и качели, вот так качели! Совсем как карусель на Белянах в Варшаве!

— Циклон, ужаснейший циклон! — крикнул ему Томек.

— Эх, какой это циклон, — рассмеялся боцман. — Это киты танцуют на канате, опоясывающем землю вдоль экватора, и раскачали море, вот и все.