Читаем Томас Мюнцер полностью

И он, и Гуттен являлись выразителями стремлений своего сословия, которое видело в начавшемся реформационном движении удобный момент для выступления со своими собственными планами. В 1521 году брожение охватило рыцарство во всех областях Германии. В начале 1522 года в Ландау под главенством Зиккингена образовался союз рейнского, швабского и франконского дворянства, якобы для самозащиты. Зиккинген собирал войска в своих владениях у устьев Hare.

Двадцать седьмого августа 1522 года он об’явил войну одному из могущественных духовных князей Германии, курфюрсту Трирскому, и напал на его владения. Мир в империи был нарушен. Брат императора, эрцгерцог Фердинанд, об явил Зиккингена опальным — пустой жест, за которым не могло последовать никаких практических действий, потому что имперское правительство было фактически бессильно Перед лицом общей опасности князья быстро об’единились, понимая, что наступил удобный момент нанести сокрушительный удар попыткам рыцарства играть какую-либо самостоятельную роль.

Курфюрсту трирскому Ричарду фон Грейфенклау удалось отбить нападение Зиккингена и заставить его отступить обратно на свои земли. Ландграф Гессенский и курфюрст Пфальцский преградили дорогу рыцарским отрядам, двинувшимся на соединение со своим вождем. Города не оказали никакой поддержки рыцарству — купцы слишком хорошо знали грабительские повадки этого сословия. Ведь и сам Зиккинген прославился бандитской борьбой с Вормсом в 1514 году и дерзким ограблением торгового каравана швабских купцов в Майнцской области в 1517 году.

Весной 1523 года соединенные силы князей двинулись на очаг восстания и взяли в плен смертельно раненого Зиккингена в его главной крепости Ландштуле. Гуттен бежал в Швейцарию и вскоре умер там нищим, бездомным скитальцем. Отдельные попытки некоторых рыцарей продолжать в других областях Германии предприятие Зиккингена подавлялись немедленно и жестоко. С этого момента никогда уже низшее дворянство в Германии не дерзало противостоять княжеской власти. Сила его сопротивления была сломлена навсегда, а дворянство окончательно перешло на службу к князьям. Крестьянство в рыцарском восстании оставалось в стороне. Может быть для судеб самого крестьянского движения было бы гораздо лучше, если бы его вооруженное выступление началось одновременно с дворянским походом. Однако выступление крестьянства началось только через два года, когда рыцарское восстание было уже разгромлено.

<p>Альтштедтский бунтовщик</p>

Мюнцер, идеи которого становились все смелее, определеннее и резче, решительно отмежевывается от бюргерской реформации и в то же время прямо выступает в качестве политического агитатора.

Ф. Энгельс.(«Крестьянская война в Германии»).

Мюнцер появился в Альтштедте весной 1523 года, в то самое время, когда в Прирейнской области разыгрывались последние акты трагедии Зиккингена и рыцарского восстания. Реформация вступила в новый этап — народные низы выходили на авансцену движения со своими запросами и устремлениями. В эти дни в Альтштедте воскресал в новом виде «Союз башмака», и в лице Томаса Мюнцера городская беднота и крестьянство Тюрингии обретали идеолога и вождя.

Население Альтштедта было немногочисленно, об искусстве его ремесленников не говорили на больших немецких ярмарках, в нем не было даже прославленных монастырей или чтимых реликвий, которые привлекали бы в Альтштедт молящихся и их даяния. Но одно обстоятельство создавало благоприятную почву для политической агитации в этом городе, — это его близость к Мансфельдским горным промыслам. Мансфельдские рудники были открыты в XII веке, в них добывались золото, серебро и медь. Горнорабочие в эпоху средневековья представляли собою, пожалуй, наиболее восприимчивую к революционной пропаганде часть эксплоатируемого населения. Нередко в горных округах вспыхивали мятежи, и тогда горнорабочие выступали сплоченной массой, проникнутые сознанием единства своих интересов. Это были закаленные в средневековом тяжелом труде суровые люди; они хорошо владели оружием и не боялись с его помощью отстаивать свои права. Непокорность, готовность к вооруженной борьбе отличали мансфельдских рудокопов.

Население АльтштеДта находилось в постоянном близком общении с Мансфельдскими рудниками, и революционные настроения распространялись на альтштедтских ткачей, ремесленных подмастерьев и городскую бедноту.

Томас Мюнцер занял в Альтштедте должность проповедника церкви св. Иоанна. Его пригласил городской совет без ведома и согласия курфюрста Саксонского — своего князя и господина. Это являлось нарушением установленного порядка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии