Том 7. Произведения 1856-1869 гг.

Нянюшка Марья Исаевна старше васъ и говоритъ вамъ «вы», а вы ей говорите «ты» съ присовокупленіемъ «дуры». Я считаю это оскорбленіемъ достоинства и свободы человка и въ силу этаго убжденія нахожу нужнымъ выразить вамъ свою мысль. Я знаю, что вы вправ имть свои убжденія, но меня это коробитъ и возмущаетъ.

Няня (насмњшливо).

Вотъ спасибо, что заступились. (Обращаясь къ Марьњ Василъевнњ.)А то вдь вы рады изъ живаго жилы вытянуть. Злодйка извстная........

Марья Васильевна.

Нтъ, что, Катинька, je plaisante,[216] я ее люблю. Нтъ, ты скажи, какъ по твоему — въ комъ онъ ищетъ? А? Въ теб или въ Любочк? Je voudrais savoir votre opinion.[217] —

Катерина Матвевна.

Какъ вамъ сказать мое мнніе? (Откидываетъ волосы и закуриваетъ папироску.)Во мн онъ, — какъ вы, такъ сказать, фигурно выражаетесь, — не можетъ и-и-искатъ.Я поставила себя на ту ногу свободной женщины, что я къ нему, какъ и ко всякому существу безъ различія пола и званія, отношусь просто.[218] Я нахожу его умнымъ и современнымъ человкомъ[219] и онъ естественно вставляетъ въ свои отношенія ко мн ту долю уваженія и сочувствія, которыя, такъ сказать.... словомъ сказать, мы съ нимъ въ простыхъ и хорошихъ отношеніяхъ взаимнаго уваженія, и онъ находитъ отдыхъ со мной посл всего ничтожества женской губернской аристократической черни, среди которой онъ долженъ вращаться. Но почему вы думаете, какъ вы фигурно выражаетесь, что онъ ищетъ въ Любовь Ивановн, — я не могу себ отдать отчета. Любовь — женщина слишкомъ недоразвитая, даже просто совсмъ не развитая двочка, съ которой такая личность, какъ Венеровскій, не можетъ имть ничего общаго. <Такъ называемое хорошенькое личико, которое порядочные люди перестали ужъ цнить, можетъ имть свое мсто и значеніе въ эстетик, но Любовь не иметъ этой красоты.

Няня (въ сторону).

Не остриглась еще по вашему! Ты хороша!

Катерина Maтвевна.

Красота античная не иметъ ничего общаго съ супружествомъ, потому что для полученія впечатлній не нужно правъ. Это ясно. И потому я полагаю, что этотъ господинъ никакъ не заинтересованъ здсь Любовь Ивановной и едвали помнитъ о существованіи Любовь Ивановны. Ему пріятно говорить съ мыслящимъ существомъ, и вообще наша бесда съ студентомъ Алексемъ Павловичемъ ему пріятна. И такъ, по моему мннію, онъ ни искатель, ни женихъ и никогда не будетъ ни женихомъ, ни мужемъ, и ничего подобнаго, безсмысленнаго и унизительнаго для достоинства человка, и ежели вы ставите вопросъ такъ: какими отношеніями онъ дорожитъ больше здсь — моими или Любовь Ивановны, то я полагаю, что смшно было бы и отвчать на такой вопросъ.> Я съ нимъ ровня, а Л[юба] — дитя.

Марья Васильевна.

Вотъ видишь, няня! какъ Катинька судитъ.

Няня.

А чтожъ, матушка, Катерина Матввна, мы глупы, вы растолкуйте: чтожъ онъ такъ все и будетъ здить?

Катерина Матвевна.

Отчего жъ ему перестать здить?

Няня.

А оттого, что за это ихняго брата школятъ. По старому такъ было. Коли въ домъ здишь, гд 2 барышни невсты, такъ открой, какую сватаешь, — а нтъ, такъ на это клупы есть, чтобъ здить. Сколько хочешь и зди.

Катерина Матвевна.

Вы меня не можете понять, Марья Исаевна. Я вамъ сказала, что онъ здитъ ко мн;[220] мы испытаемъ другъ друга и ежели найдемъ...

Няня.

А по моему глупому сужденію, Катерина Матввна, матушка, онъ испытывать ничего не станетъ. Любовь Ивановна — барышня молоденькая, хорошенькая, да за ней 500 душъ. А вы все и постарше, и на 30 душъ онъ не польстится... Стюдентъ — вотъ это такъ.

Катерина Матвевна (горячо).

Позвольте, позвольте. Студентъ молодъ и недоразвитъ для меня. Позвольте: другая женщина на моемъ мст могла бы оскорбиться, но я выше этаго. Любовь Ивановна ему не по плечу съ своими дтскими требованіями отъ жизни; это онъ сознаетъ и самъ мн высказывалъ неоднократно. Это одно. А другое то, что вы смотрите на дло съ ложной точки зрнія. Вы меня не поймете, но я всетаки выскажусь и постараюсь говорить проще. Для людей нашего закала средства къ жизни допускаются только т, которыя пріобртены личнымъ и честнымъ трудомъ;[221] и поврьте, люди нашего времени смотрятъ на вс эти имнья, какъ только на ложную связь съ устарлыми формами жизни. Для Венеровскаго все равно, будетъ ли у меня милліонъ или ничего, ежели только взгляды наши на жизнь тожественны. Ежели они тожественны, то мы можемъ смло вступить въ борьбу.

Няня.

Да вотъ не станетъ за васъ, а за Любовь Ивановну посватается. Вотъ какъ 500 душъ, такъ ему тожественно очень, а 30 душъ, такъ не тожественно совсмъ.

Катерина Матвевна (озлобленно).

Позвольте, позвольте, очень хорошо. Вы говорите, что у меня 30 душъ. Позвольте вамъ сказать, что благодаря просвщенію, ни у кого уже теперь душъ нтъ, а у меня никогда не было. Я отреклась отъ своихъ правъ, въ тотъ же часъ, какъ стала совершеннолтняя, и на мн не лежитъ позорное клеймо крпостнаго права.[222]

Няня.

<Чтожъ, за деньги на волю отпустили. Другіе и денегъ то не получили.

Катерина Матвевна.