Том 7. Произведения 1856-1869 гг.

Ермилъ рядилъ плотника построить ему маслобойню. Лизунъ проворно всталъ и толкнулъ локтемъ мужика; «не кончай, дядя Ермилъ, я дешевле возьму». — Дядя Ермилъ оглянулся на Лизуна и на рядчика, который входилъ въ избу. — «Да вдь ты на мосту подряженъ?» — «То на мосту, а теперь маслобойню построю, своихъ ребятъ Мисодовскихъ приведу, противъ его дешевле возьму и какъ должно произведу». — «Дло такое — извстно, — сказалъ Ермилъ, вглядываясь въ новаго рядчика. Онъ недоврялъ ему, видно было. — Только не рядись, а я къ теб приду, спасибо скажешь». —

— Ну что, Федюха, или деньжонокъ попросить хочешь? — сказалъ рыжій рядчикъ, когда Лизунъ, помолясь Богу, подошелъ къ столу и положилъ на него шляпу. Рядчикъ былъ въ хорошемъ дух, и ему не хотлось отпустить лучшаго работника. Онъ сидлъ за столомъ въ переднемъ углу и, снявъ об руки съ стола, запустилъ большіе персты за кушакъ, чтобы не мшать хозяйк, собиравшей ему самоваръ и соскребавшей ножемъ передъ нимъ. Онъ думалъ себ: «Малый молодой — пошалилъ. Ну, побранилъ, да и будетъ. А такого плотника не скоро найдешь». Но Лизунъ сейчасъ смтилъ, что можно понатянуть хозяина. Онъ, не глядя въ глава хозяину, взялся за кушакъ, повертлъ его на тл. —

— Что слдуетъ отдай, Кузьма Кирилычъ, съ Миколы 5 не- дль и 6 дёнъ.

— Вотъ вы все такъ то, — сказалъ Кирилычъ, — чмъ бытеб соблюсти хозяйское дло, чтобы прибавку получить, а вы какъ бы похуже; вдь обидно, — прибавилъ онъ, обращаясь къ Ермилу. Онъ все еще хотлъ умаслить Лизуна.

— Дло хозяйское, — отвчалъ Лизунъ. — Худо, такъ не надо. А на мой разумъ, лучше нельзя, какъ я работалъ. Какъ еще теб работать? Ужъ я ли не мастеръ, я ли не старался, какъ для себя, такъ и для хозяина, такъ и ребятамъ говорилъ. Какъ работа спорится, такъ и работникамъ и хозяину весело.

— Извстно, коли хозяину барышей не будетъ, то и работникамъ платить нечмъ. — То-то глупъ ты бываешь!

— Нтъ, братъ, я не глупъ, а я такъ уменъ, такъ уменъ, что поищешь.

— Мягко стелешь, жестко спать. Намеднись отъхалъ по дльцу въ городъ, безъ себя этому молодцу приказалъ, — говорилъ рядчикъ, обращаясь къ Ермилу, — такъ вришь ли, въ цлый день только и добра издлали, чтобы два дуба перерзали, — я ихъ на сваи готовилъ, а они на перемета разрзали.

Еще двое ребятъ плотниковъ вошли въ избу, помолились образамъ, и сли на лавку подъ полати, дожидаясь своей очереди. Ермилъ всталъ и вышелъ. — «Считайтесь, считайтесь, а я ребятъ провдаю, съ пахоты не пріхали-ль». —

— Молись Богу за 40, — сказалъ рядчикъ, останавливая его и подставляя руку. Лизунъ подмигнулъ. — «Видно будетъ, завтра праздникъ», — сказалъ Ермилъ и вышелъ. —

— Такъ-то, — сказалъ рядчикъ, разглаживая полотенцо, которое постелила хозяйка. Лизунъ при ребятахъ сталъ говорить иначе. —

— Вотъ что, Кузьма Кирилычъ, твое дло, извстно, хозяйское, а того ты не подумалъ, что съ меня спрашиваешь, а жалованье мн наравн съ другими платишь. Разв меня съ Мишкой али Петрухой сравнять? Онъ плотникъ, и я плотникъ. А ему не прикажешь смотрть. Что онъ день проработаетъ, то я до завтрака сдлаю. — Платить хочешь по 7 гривенъ на день, а тоже спрашивать хочешь. Давай 10 цлковыхъ на мсяцъ, я теб одинъ всю работу издлаю, — какъ скажешь, такъ и сдлаю. Хошь въ мсяцъ разъ[72] назжай — ничего не испорчу. Такъ то. Давай 10 цлковыхъ, а по той цн я жить не стану.

[73]Рядчикъ просилъ Лизуна остаться по дешевле, хотлъ его словами закидать, но Лизунъ его закидалъ еще ловчее. Рядчикъ сердился, и Лизунъ сердился еще больше. Рядчикъ ругнулъ его разъ (сукинымъ сыномъ), Лизунъ тотчасъ же отвчалъ: «самъ съшь». — Наконецъ стали считаться. Хозяйка принесла счеты, но Лизунъ уже въ голов разсчелъ все по днямъ,и все было такъ точно врно. Только споръ былъ о томъ, что рядчикъ хотлъ за прогулъ вычесть два дня. — «Э! братъ, Кирилычъ, — говорилъ Лизунъ,—[74] грхъ теб будетъ, нашего брата обидть можно. — Не для заду, а для переду, придется еще поработаю у тебя». — Рядчикъ согласился, но Лизунъ еще просилъ[75] на водку. «Сослужу еще службу и Лизуну спасибо скажешь, ужъ двугривенничекъ прикинь, Кирилычь. Право. Ну! ребятамъ на меня глядючи веселй у тебя жить будетъ». — Кирилычь на двугривенный не согласился, но такъ какъ всхъ денегъ слдовало 16 р. 70 к., то 30 к. онъ далъ на водку для ровнаго счета. И это онъ сдлалъ отъ того, что Лизунъ такъ его окрутилъ словами, что при ребятахъ ему хотлось показать, что онъ разсчитываетъ безъ прижимки. — «Давай деньги». — У Кирилыча была только 50 р. бумажка. Онъ поврилъ ее Лизуну, и тотъ, завязавъ ее въ уголъ платка и положивъ платокъ въ шляпу, пошелъ въ кабакъ размнять. —

— Что топоромъ, что языкомъ, куды ловокъ малый, — сказалъ рядчикъ хозяину, когда Лизунъ ушелъ. Другіе ребята тоже стали считаться. Они не были такъ ловки, и съ ними хозяинъ совсмъ иначе обратился; однаго онъ вовсе обсчиталъ на три двугривенныхъ, а другому вовсе не далъ денегъ. Хоть у него зажитыхъ было 25 рублей и нужда была крайняя. —

* 4.