Том 7. Отцы и дети. Дым. Повести и рассказы 1861-1867

Закончив переписывание «Дыма», Тургенев сам повез рукопись в Россию, чтобы до опубликования прочитать новый роман П. В. Анненкову и В. П. Боткину. Он писал 13 (25) декабря 1866 г. по этому поводу M. H. Каткову: «…я до сих пор еще ни разу не печатал ни одного из моих произведений, не подвергнув его обсуждению моих литературных друзей и не внеся в него, вследствие этого обсуждения, значительных изменений и поправок. Это более чем когда-либо необходимо теперь: я довольно долгое время молчал, и публика — как это всегда бывает в подобных случаях — с некоторым недоверием относится ко мне, притом самый этот роман задевает много вопросов и вообще имеет — для меня по крайней мере — важное значение».

Тургенев приехал в Петербург 25 февраля ст. ст. 1867 г., а 26 и 27 февраля состоялось чтение романа, на котором присутствовали П. В. Анненков, В. П. Боткин, В. А. Соллогуб и Б. М. Маркевич. Чтение прошло с большим успехом, о чем свидетельствуют письмо Б. М. Маркевича к M. H. Каткову от 28 февраля ст. ст. 1867 г. и письма самого Тургенева к Полине Виардо. Б. М. Маркевич писал: «Два дня не отрываясь прошли в слушании и чтении этой превосходной вещи, по мастерству и магистральности приемов лучшей изо всего, что было до сих пор написано Тургеневым < …> Отношения автора к своему предмету, к участвующим в драме лицам отличаются свободою и откровенностью, в которых чуялся сильный недостаток во многих вещах Тургенева» ( ГБЛ,ф. 120, папка 7, ед. хр. 31). После чтения «Дыма», успех которого, «чем дальше, тем больше возрастал», «литературные друзья», в том числе и В. А. Соллогуб, дали Тургеневу несколько «добрых советов». П. В. Анненков, например, советовал переделать «пикник генералов», который, по его мнению, вышел несколько утрированным (см. письма к Полине Виардо от 27 февраля (11 марта) и 28 февраля (12 марта) 1867 г.). После обсуждения романа Тургенев принялся за переделки и дополнения. 5 марта ст. ст. 1867 г. он писал Полине Виардо, что «работал над несколькими сценами» «Дыма». Анализ правки наборной рукописи позволяет установить, какие изменения были внесены Тургеневым в роман в это время.

Наиболее существенным дополнением, сделанным Тургеневым в наборной рукописи, очевидно, уже в Петербурге, является написанная им заново «Страшная, темная история», повествующая о преступлениях, совершающихся при царском дворе, и проливающая свет на петербургский период жизни Ирины. Текст этот («Страшная, темная история — мимо, читатель, мимо!» — с. 366–367), первоначально записанный на полях беловой рукописи повести «История лейтенанта Ергунова», был затем переписан Тургеневым с некоторыми дополнениями и исправлениями на трех отдельных листах, приложенных к 290 л. наборной рукописи, обозначенному дополнительной цифрой (1), под номерами 290 ₍₂₎, 290 ₍₃₎и 290 ₍₄₎. Характер пагинации не вызывает сомнения в том, что эти страницы вставлены уже после того, как роман был закончен и переписан набело [291].

Очевидно, тогда же в Петербурге Тургенев сделал и кое-какие сокращения в тексте романа. Он исключил рассказ Потугина о покойной жене Губарева [292]и вычеркнул весьма нелестный отзыв Литвинова о самом Губареве в заключительной части романа [293].

Более скупыми стали обращения Татьяны к Литвинову. Так, помимо мелких сокращений, Тургенев вычеркнул ее рассуждение о характере того чувства, которое питает к Ирине Литвинов [294].

В петербургский период работы над наборной рукописью было исключено также рассуждение Потугина об исторической роли славян [295].

8 (20) марта 1867 г. Тургенев приехал в Москву и вручил рукопись «Дыма» M. H. Каткову. Тогда же было определено и заглавие романа. 9 (21) марта 1867 г. Тургенев писал П. В. Анненкову: «…завтра еду в деревню, передавши рукопись Каткову, который предпочитает заглавие „Дым“».

У Тургенева с самого начала работы над черновой рукописью было два варианта заглавия: «Дым» и «Две жизни». Вопрос о том, как назвать новый роман, обсуждался, очевидно, при чтении рукописи в Петербурге, но литературные советчики Тургенева не пришли к единому мнению. Позднее Тургенев писал 18 (30) апреля 1867 г. Морицу Гартману: «… мой роман < …> называется „Дым“ — „Fum'ee“, — неудачное название — мы не нашли лучшего» [296].

10 (22) марта 1867 г. рукопись «Дыма» была сдана в «Русский вестник» и тотчас же стала набираться. Очевидно, M. H. Катков не успел детально ознакомиться с романом в рукописи. Свои претензии к Тургеневу он высказал уже тогда, когда почти закончилась правка корректуры. 18 (30) марта 1867 г. Тургенев известил M. H. Каткова о том, что он послал в редакцию журнала вторую половину корректуры, а из письма к Н. А. Любимову от 24 марта (5 айреля) выясняется, что в тексте романа имеются «выражения», которые «Михаил Никифорович желал бы устранить».