Том 5. Статьи

Борьба и спор переносятся в план, где нет времени и необходимости, а там «нормы» уже не имеют значения цепей и бичей, которыми укрощает хозяин мятежную личность.

Анархия и утверждение наиреальнейших основ бытия: вот что раскрыл нам Ибсен в своем пророчестве.

II.

Прежде чем приступить к общей характеристике идей Ибсена, мы постараемся рассмотреть содержание его драм в отношении плана социального.

Анархические идеи, которые лежат в основе миросозерцания Ибсена, непосредственно отражаются на его отношении к обществу и государству. Ибсен не примиряется с обязательными нормами, которые навязывает личности внешняя механическая «общественность»[10].

«Государство – проклятие личности!» – говорит Ибсен в письме к Брандесу «Долой государство! С такой революцией я согласен». И эту мысль Ибсен развивает последовательно во всех своих социально-бытовых драмах и комедиях.

Все эти пьесы Ибсена – «Союз молодежи» (1869 г.), «Столпы общества» (1877 г.), «Враг народа» (1882 г.) – не отличаясь такими высокими художественными достоинствами, как его символические драмы, тем не менее по своему идейному содержанию вполне гармонируют с его религиозным миросозерцанием и с достаточной ясностью раскрывают его взгляды на буржуазный порядок, на «правовое государство», на быт и психологию мещанского общества.

В комедии «Союз молодежи» Ибсен ведет борьбу на два фронта – против защитников старого порядка, которые представлены глупым и чванным камергером Братсбергом и землевладельцем Люннестадом, – и против представителен буржуазного «либерализма» – афериста Монсена и пустого фразера Стенсгора.

Борьба, которая совершается внутри мещанского общества, мало интересует Ибсена, и он со стороны холодно и насмешливо следит за ней. Ибсен интересуется Стенсгором и его противниками лишь по стольку, по скольку они дают ему материал для насмешки над мещанской жизнью. Это все «бюсты-портреты», которые делал Рубек-Ибсен. Снаружи это так называемое «поразительное сходство»… Но в своей глубочайшей сущности это достойные уважения почтенные лошадиные морды, упрямые ослиные рыла, вислоухие, низколобые собачьи черепа и жирные свиные головы…).

Если в комедии «Союз молодежи» насмешка Ибсена – довольно добродушна или вернее небрежна, то в комедии «Столпы общества» мы имеем дело с автором, который серьезно, с горьким раздражением, раскрывает язвы буржуазного общества.

Все герои первой комедии – безнадежное ничтожество; наоборот, в комедии «Столпы общества» мы видим героем Карстена Берника, человека умного и даже способного – под влиянием исключительных обстоятельств – взглянуть трезво на лицемерие и ложь, которые так характерны для «буржуазного быта».

Нигде Ибсен не высказывает определенного взгляда на социалистическое движение, которое угрожает материальным основам мещанского порядка, однако его философское миросозерцание, несомненно, предполагает сочувствие этому движению, по скольку оно не претендует на всеобщее значение, как непреходящая религиозная истина. Разумеется, Ибсен не мог принадлежать ни к какой партии. «Я никогда не принадлежал ни к какой партии, как, вероятно, и не буду принадлежать впредь», – писал Ибсен. – «У меня органическая, природная потребность действовать на свой страх». И далее в той же заметке Ибсен выражает свое удивление и удовольствие по поводу того, что «преследуя свою главную задачу – изображать характеры и судьбу людей, он приходил при разработке некоторых вопросов бессознательно и непосредственно к тем же выводам, к каким приходили социалисты-философы путем научных исследований»[11]. (VIII т. Стр. 79).

Это сочувствие социалистическому движению особенно подчеркивается в «столпах общества» ядовитой сатирой на обычные утверждения мещан, что они «работают на благо обществу».

Замышляя выгодную для себя аферу – устройство железной дороги, – консул Берник, как настоящий буржуа, спешит прикрыть свои планы «идеалистическими» соображениями: «Каким это послужит могучим рычагом для подъема благосостояния всего нашего общества! Подумайте только, какие лесные угодья станут доступными, какие богатые рудники откроются для разработки! А горные речки с бесчисленными водопадами! Какое широкое поле откроется для фабричной деятельности»! – И далее: «Наше трудолюбивое местечко обладает теперь, слава Богу, твердыми нравственными устоями. Мы все прилагали усилия к оздоровлению почвы, если можно так выразится, и будем продолжать, каждый по своей части. Вы, г. магистр, продолжайте вашу благотворную деятельность в школе и в семье; мы, практические, трудовые люди, будем служить обществу возможно широким распространением благосостояния среди населения а наши женщины… Пожалуйте поближе, сударыни, это я и при вас скажу: наши женщины, скажу я, наши жены и дочери пусть продолжают неустанно служить делу благотворения»…

Так Берник пускает в оборот весь запас мещанской морали: твердые нравственные устои в связи с фабричной деятельностью…